Попередня     Головна     Наступна

ГЛАВА 18.

О посылке Хмельницким к царю в Москву с прошением себе его помощи. О присылке от разных владетелей к нему послов для призыву его к себе в союзетво. О вооружении королевском и от Хмельницкого друг на друга и о их сражении. О измене ханской Хмельницкому и о побуждении польском. О оставлении Хмельницким своего войска и о побеге козацком от осады польской

Первое послание Хмельницкого к царю московскому с прошением помощи его

Предвидя Хмельницкий, что не будет ему и всему народу его от поляк спокойствия, но сделается, конечно, между ими еще вяшщая война, сего ради рассудил заблаговременно послать в Москву и предуведомить обо всем, а паче о своем прибежище, к великому государю царю и великому князю, Алексею Михайловичу, открывая ему притом о всех тайных замыслах и поступках польских противу России, при чем и просил у государя помощи, за что обнадеживал от Литвы отстоять все российские поветы, или уезды с городами по Трубчевск, которые в 1634 году, после Смоленской войны, отошли под Польшу.

Царь Алексей Михайлович оказал ему на то свое благоволение и обещал как защиту, так и все подлежащее в его требованиях впредь ему в том вспомоществовать, а в ожидании к тому времени имел бы терпение, ибо без важной причины разорвать с ними мира не можно было.

Царь послал послов к королю польскому с жалобами на магнатов во унижении его чести

В то самое время послал великий государь послами Пушкина и князя Трубецкого к королю польскому с жалобами на некоих его магнатов, кои приписывали чести его царское унижение, и что папа римский, как слышал, писал к покойному королю Владиславу, именуя его только великим князем московским, а не царем. Так же и что казнодеи, или предиканты польские, раскольниками всю Москву по костелам объявляют и тем поносят в обиду его величество. В сей самый случай пришел в Варшаву посланник от крымского хана, возбуждая с собою поляков к войне противу Московского государства, чему поляки согласны оказывались. Татары ж были тому рады и, чтоб несумненно оказать им к тому свое дружество, отпустили сего для из полону и от уз обоих прежде взятых гетманов — Потоцкого /186/ и Калиновского, а прочих Польша искупила. По сем вскоре и российские послы отпущены, но без удовольственного ответа да еще с небрежением о претензии монаршей.

По угрозам польским царь ставит войско свое по Венцу

Царь Алексей Михайлович, слыша чрез послов своих о таких татарских возбуждениях и польском пренебрежении на его претензию, немедленно велел войску своему придвинуться к Венцу в свои украинские города и быть там до дальнейшего указа.

Посылка от Хмельницкого к царю в Москву ведомости о числе войска своего

Хмельницкий же, между тем, всему живущему в Украйне народу универсалом своим объявил с тем, кто хощет быть козаком, кто простым земледельцем, позволяет и для того разделил Украйну на 15 полков и поставил в оных полковников, списав лучших выборных, или реестровых Козаков, коих оказалось самых добрых около 60 000 человек, кроме охотного козацкого войска бесчисленного, и о таком премножественном своем числе войска послал к царю Алексею Михайловичу ведомость в следующем образе:

Полку | Полковники | Число козаков

1. Чигиринского | Федор Якубовский | 3189

2. Черкасского | Иван Воронченко | 2989

3. Каневского | Семен Павинский | 3120

4. Корсунского | Лукьян Мозира | 3492

5. Уманского | Иосиф Глух | 3830

6. Браславского | Данило Нечай | 2802

7. Калницкого | Иван Федоренко | 6046

8. Киевского | Антон Адамович | 2080

9. Переясловского | Федор Лобода | 2150

10. Кропивенского | Филон Джеджелей | 2083

11. Остранского | Тимофей Носач | 1988

12. Миргородского | Максим Гладкий | 3188

13. Полтавского | Мартын Пушкар | 2873

14. Нежинского | Прокоп Шуменко | 9083

15. Черниговского | Мартын Небаба | 9096

Итого: 58 009 /187/

Сверх того росписания не внесены были в ведомость еще полки: Гадяцкий, в коем полковник был Бурлай, и белоцерковский, где полковник был Гира.

Пробывший посланник турецкий с дарами призывал Хмельницкого в подданство султану

В сии ж времена прибыл к Хмельницкому от турецкого султана Чауш Осман-ага, представляя ему благоволение султанское, чтоб он отступил от Польши и приклонился б к его величеству, препоруча при том ему в дар знаки милости султанские: бунчуг, мечь, знамя и булаву. О сем как скоро сведал киевский воевода Адам Кисель, послал немедленно к Хмельницкому из Киева племянника и брата своего Григория до Чигирина со увещанием, чтоб, конечно, не отступал от Польши и не отдавался б в покровительство турецкое. Но признали посланные, что Хмельницкий якобы со всеми козаками своими более склонен к туркам, нежели полякам, за их к ним несправедливость, отъехал сего для оный племянник и с дядею своим в Польшу. Хмельницкий же провидел замысел крымского хана, чего ради он дружиться начал с поляками, чтоб его и Украйну неотменно по-прежнему предать в польские руки. Того для умышленно отдавался якобы под защиту турецкую, доколе что будущее время окажет.

В польском Сенате, рассматривая статьи Хмельницкого, возбуждали воевать на козаков

При наступлении ж генваря 1650 году поляки собрались на сейм в Варшаву и начали статьи зборовские рассматривать и рассуждать и, читая их, роптали на короля и на весь его сигклит, считая, что оные сделаны нарочно с Хмельницким всей Польши в укоризну. Сего ради побуждали короля, чтоб, конечно, начал войну противу Хмельницкого, наводя к тому и вину козацкую, что будто б живущие в Немерове выбрали себе некоего именем Куйку начальником города и сделали с ним якобы совет, каким бы образом впредь находиться с своим паном, и приговорили дать ему только один плуг волов и четыре меры солоду с тем, чтоб только с голоду не умер. Также будто б присоветовали и поклонные приносы давать только в уреченные дни, а работы отнюдь никакие ему не исправлять, да хотя бы кто и из лучших панов отважился чем их отягощать, то тотчас чтоб всем восстать и вооружиться противу их. При том, якобы поляк, стоящих по зимовым квартирам, козаки также начали уже убивать. /188/

Возмущение на него от поляк. Хмельницкий истребовал себе от султана помощи

Хмельницкий, слыша об оных возмущениях, предвидел, что, по всем обстоятельствам, поляки не оставят сделать на него нападение. Того ради рассудил для предупреждения оного, к надежнейшей себе защите послать с прошением к Оттоманской Порте, чтоб и с оной стороны он противу Польши помощь имел, обещая напротив того и с своей стороны им равномерным образом, в надобных случаях их, войском своим вспомоществовать. Для чего и послан от него в Царьград был полковник Джеджелий. Султан с удовольствием принял Хмельницкого послание и велел немедленно удовольствовать его во всем. Чего для с тем же полковником посланы были ферманы, или указы султанские к силистрийскому паше и водам (или князьям) волохскому, или молдавскому с тем, если когда востребует Хмельницкий от них себе вспомогательного войска, чтоб немедленно отправить к нему и быть бы для того войскам во всякой готовности. А к нему об оном с дарами объявление прислано.

Для надежнейшей защиты от поляк Хмельницкий вознамерился с молдавским князем вступить в союз

Хмельницкий хотя и был уже уверен, что может подкреплен быть от разных сторон, но еще желал, чтоб и чрез свойственную дружбу благонадежен быть мог, понеже довольно известны ему были все польские хитрости и недоброжелательство их к нему, а потому помышлял все оное предупредить и пресечь. Вознамерился сего ради высватать у молдавского воды Василия Лупула дочь Ирину за сына своего Тимоша, для чего и писано было к нему с прошением об оном. Но вода противу сватовства сего погордился и отказал ему от выдачи дочери своей и дружества такова.

Султан присылает к Хмельницкому, чтоб обще с ним воевать противу России. Поляки препятствуют Хмельницкому свести союз с Молдавиею

Под сей самый случай Нурадин, султан турецкий, прислал к Хмельницкому посланца — татарского мурзу, подзывая его с собою вооружиться и идти на Московское государство войною, к чему и татары уже были совсем готовы, чего Хмельницкий никогда не помышлял и входить в такую войну отнюдь не хотел. А как к сему случаю придалась вина, что молдавский князь Василий Лупула, избегая иногда от невольного сватовства и дружбы Хмельницкого, послал в Польшу к королю просить с тем, чтоб от оного его освободил и в случае /189/ к тому неволи защитил, то король немедленно велел гетману Потоцкому, пришедшему из Крыму от татарския неволи, с войском польским стать при Каменце Подольском и препятствовать бы Хмельницкому делать сватовство с Лупулою.

Хитрость Хмельницкого и представление туркам, зачем ему ныне воевать противу России не можно

Уведомился Хмельницкий, что гетман Потоцкий с польским войском стал под Каменцом Подольским, собрал тотчас и свои полки, под видом тем, будто бы по требованию султанскому собирается в поход противу России, в самой же вещи смотрел быстро на них, какой бы вины ради собрались они тамо. А как поляки при том, ловя, людей подднепровских на полях убивали, иным уши и носы резали, иных же на полы перерубали и по полям тела метали, о чем избежавшие от того, многие без ушей и носа, прибежавши, Хмельницкому с жалобою извещали и говорили: «Ты нас заступи бедных. Смотри, как во время мирное с нами козаками поляки мучительски и бесчеловечно поступают», то, видя и слыша сие, Хмельницкий и случившийся при нем посланник татарский ужасно удивились и сжалились, на что Хмельницкий начал говорить к предстоящим: «Видите, что делают господа поляки не отшедшим еще нам от своясь, а коль скоро отойдем мы войною в московскую землю и отдалимся отсель, то тотчас нападут на домы наши, города и села предадут огню, а жен и детей наших посекут до конца».

И так отправил Хмельницкий посланника татарского обратно с тем, что не может он ныне приступить к войне противу России за учиненными налогами и вооружением на них от поляк, за что со оными непременно по неволе должно оборону свою иметь, но еще при том самих их просил, если надобен он им впредь быть может, чтоб сделали ему ныне еще вспоможение, в чем он и благонадежен остается, что не оставят его. Посланник же, прибыв в Орду, известил обо всем оном, что видел, и что воспрепятствовало намерению их, и при том, что, прося, требовал Хмельницкий от него, чтоб хану своему, а оный уж султану объявил о том. И так сие объявление воспрепятствовало им обще с поляками поход и войну начать противу России, а дали вспоможение Хмельницкому по требованию его.

За отказ молдавцев от союза Хмельницкий производит за то на них нападение

Но как Молдавское княжество находилось тогда в довольствии, тишине и мирном состоянии под управлением своего князя, позавиствовал тому благоденствию народа общий враг и ненавистник хри-/190/стиян диавол, возмутил на оное состояние восстать алчущим корысти, направил око хотения на оное княжество и разжегши сердца татар и Козаков так, как сделавшихся уже к грабительству в войне неспокойных по согласию между собою. В то ж лето, 1650, Хмельницкий послал начальников Носача, Пушкаря ⁸⁶ и Дорошенка ⁸⁷ и с ними 16 000 Козаков и 20 000 татар на Молдавию с тем, чтоб понудить князя Лупулу к отдаче дочери своей за сына его Тимоша.

Прошение князя молдавского о недопущении к нему для новобрачного союза Хмельницкого. На то прошение отказ от польского гетмана

Тогда послал молдавский князь просить для недопущения того войска помощи у польского коронного гетмана Потоцкого, который ему на то отписал, что он с гетманом Калиновским был уже в руках у Хмельницкого, что он их подарил был в полон в Крым хану, и что оттуда они насилу откупились великим числом денег, посему он с ним для него дела иметь не хочет.

Пленение Молдавии чрез Хмельницкого

Войско ж оное, вошед в Молдавию, пленило и грабило все, что ему попадало, взяло там город Сороку, состоящий при Днестре-реке, не взирая на то, что оный был под покровительством турецким, а может быть, как думают, что то было и с турецкого дозволения, чтоб только искоренять христиан, по чему и до самых гор все опустошало и разоряло, от чего там жители города Сочава скрывались в Ясах, а Князь бежал в Хотин, оставя свою столицу. И так оставались в целости только одни замки крепкие, кои успели от оного затвориться.

Молдавский князь, прося мира, соглашается выдать дочь свою за сына Хмельницкого

Князь, видевши такое своим разорение, возвратился, наконец, в Ясы, послал просить гетмана Хмельницкого, чтоб оставил оное, вышли б войска из его владения, и сделал бы с ним мир, обещая притом свою дочь Ирину, по требованию, выдать за сына его, что все по оному, как то, так и другое, сделалось, и вышли в наступивший 1651 год войска из Молдавии октября от 1 числа и пошли, по-прежнему, в Украйну, а татары в Крым. /191/

Вопрос Хмельницкого от Потоцкого, коей вины ради войска польские близ Украйны собралися

При отправлении ж войск в Молдавию послал Хмельницкий к Потоцкому Кравченка спросить его, ради чего во время мирное на Подолию собрано войско польское, и какой ради вины и кто такие людей его грабят и убивают, ибо не слышно, чтоб было отколе какое неприятельское нашествие, а войска собираются и чинятся обиды?

Ответ Потоцкого

Потоцкий на то отвечал, что по указу королевскому ему велено с войском при границе быть, следовательно, удивляться о сем гетману Запорожскому не для чего. Но ему более удивляться должно, для чего он с войском козацким собрался и стоит на брань готовый. При том почто без повеления королевского козаки молдавскую землю опустошают? Ведает бо Хмельницкий, что то союзники их, следовательно, он не молдавцев, но их союз разоряет. Кравченко ж, возвратясь, объявил все, что слышал от Потоцкого, а Хмельницкий умолчал на оное, остался с тем в покое до тех пор, доколе возвратились из Молдавии все посланные козаки и татары. Он привел, между тем, турок к защищению своему и утвердил на свою сторону татар с тем, чтоб не ходить им войною на Московское государство, чем сделался российскому двору приятелем, а Польшу привел оному в ненависть, так равно и хана крымского за то, что все старался он усмирить козаков для Польши, и склонил его, чтоб вооружился войною на Польшу.

За вооружение от поляк на Козаков объявляет хан им войну, а Хмельницкий требует от них подтверждение мирным договорам. Воевода киевский представляет о удовлетворении козакам. Поляки пренебрегают представление воеводы киевского

Хан не проразумел всем хитростям Хмельницкого, но думал так, как известно ему было, что поляки не инако Козаков погубить могут, как только под учиненным с ними миром истребить их ищут. Послал сего ради к королю за такия непостоянства и хитрости их объявить им от себя войну, а Хмельницкий послал с тем, чтоб статьи зборовские были целы и ненарушимы, и буде Войско Запорожское обнесено чем пред королевским величеством, за оное взыскание учинить Войско Запорожское ищет. При том чрез посланников своих велел просить короля, чтоб зборовские статьи от четырех первейших его сенаторов клятвою утверждены были с тем, чтоб унию извести из всей /192/ Украйны, так как — начало злу, и римским костелам не быть. Греко-российским же церквам и клиру быть свободным не только в Малой России, но и в Польше и Литве, и равную честь духовенство российское с римскими имело б, а Еремей, князь Вишневецкий (посмеянием сказавши) как великий защитник Козаков присягою утвердил бы зборовские пакты. И сие все соверша, могут потом Конецпольский, Калиновский, Любомирский и другие великородные господа все идти в Украйну и обладать своим имением, но без воинских, а своими только дворовыми людьми. Послание от Хмельницкого хотя полякам весьма оскорбительно было, однако ж на то умеренно Гонсеневскому ответствовать было велено. Под сей самый случай при посланниках Хмельницкого читано было в собрании присланное из Киева представление от Адама Киселя; которым извещал, что, приходя к нему великим числом, козаки просят, чтоб конечно из Украйны унию извести. И притом собственно от себя писал к тем самым, кои под Зборовом составляли мирные статьи с тем, чтоб приложили конечно старание свое о небытии в Украйне унии, советуя им, что лучше тысяча церквей русских с римскими в мире, нежели десять униатских с ними быть могут, чрез что только вражда от Украйны Польше и Литве и опустошение городам, селениям и многим святыням происходит. Из сего только вознегодовали нерассудные поляки на Киселя, сочли, что он, как греко-российского закона, то об оном и о козаках старание прилагает. И так вместо всего того в Варшавском сейме положили, чтоб гетманы польские как возможно скорее с войсками при границе стали, посланникам же Хмельницкого — Марковичу, Гурскому и Ивану Дорошу, шляхетство давши, к гетману Хмельницкому отпустили.

Вооружение от короля и от Хмельницкого на обои стороны и их сражении. Нападение на Украйну

По отпуске ж оных король Казимир повелел не только наемным войскам, но и всему посполитому рушенью к войне против Козаков готовым быть. Можно сказать, что Казимир был понужденный подданными своими принять паки оружие и воевать против воли своей. А между тем, по наступлении 1651 году, послал Маховского до Киевского митрополита с тем предложением, чтоб он увещевал заблаговременно смириться козакам пред его королевским величеством, в противном же случае огнем и мечом всю Украйну истребить обещался. Митрополит же посланного отослал к Хмельницкому и с предложением королевским. Услышавши сие, Хмельницкий велел тотчас переписать свое войско, потом собраться полкам и, выступя, по празднике Рождества Христова, стал в Ставищах сам, а войско по городам и по поветам, лежащим близ реки Буга, расположил. Между тем писал к хану и просил его на помощь к себе, объявляя нападение и /193/ замыслы польские на него и на всю Украйну, а поляков, между тем, велел всех из Украйны выгнать и вырубить. Полковника же Нечая послал с полком из Забужья от Браславля во встречу шедшим полякам. Гетман же польный Калиновский, как был от оных неподалеку, услыша о Нечае быть в местечке Красном, велел днем и ночью войску польскому поспешать ему навстречу и, напавши оный на него в местечке том нечаянно в самое мясопустное заговенье, в который случай Нечай был упившись, да и войско его в те дни сырные недели праздновало, рубили и убивали Козаков нещадно. Нечай, видя сие, вскочил на сопротивление и хотел полякам воспрепятствовать, но устрелен тут пулею в груди, с чем вбежал в замок и скончался. Козаки ж, будучи осаждены в замке, и три дни храбро бились с неприятелем, но, не видя ни отколе себе помощи, разбежались все, кому куда возможно было, оставя город, его же поляки огню предали, а Нечая нашли в замке под килимом мертво лежащего. В сей случай сего года козакам первое насчастие чрез пьянство случилось.

Победа над поляками. Польный гетман ретируется от козаков

Оные вести Хмельницкий пустил мимо ушей, но послал войско свое с начальником Богуном до Винницы. Калиновский же, наступая на Украйну и нападаючи на местечки: Черняховцы, Морахту, Шаргород и Ямполь, огнем и мечом уже повоевал, а оттуда под Винницу пошел и вознамерился город, облегши, взять, но Богун предупредил его в том. Он сделал при пути его засаду и оным побивши многих, а сам вышел из города, засел в монастыре, состоящем близ оного и реки Бога, прорубив лед в оной, по пути неприятелю лежащий, и покрыв то место сеном, чего поляки не знали. Вдруг бросились тем местом, хотели монастырь оный и Козаков взять, но премножество в реку их обломилось и потонуло, в коем числе погибли начальники Кисель и Тышкевич, один только спасся от утопления браславский воевода. Да и под самым винницким замком во время приступа козаки поляков много побили. При сем услышали поляки, что Глух, полковник, Богуну на помощь идет, вышли сего для в поле и хотели путь ему пресечь от соединения его с Богуном, но неведомо по какой причине у оставших поляк в городе сделалась тревога и смятение: одни из города бежать начали, другие им последовали, а оставшие возы господские грабили. Наконец все, оставя свои обозы, с великою торопливостию до Бару бежали и так оставили козакам, добычь получить без дальнего труда. Но как в Бару для войска их не было съестных припасов, и от того должны были голод сносить, то пошли по той причине к Каменцу Подольску. /194/

Мешканье и нерадивость поляков к собранию в войско свое

Еще не было надежды польному гетману Калиновскому отколь себе помощи ожидать, потому что, хотя король и повелел посполитому рушенью быть к оной войне в готовности, но шляхетство иное, прохлаждаясь с женою еще в доме и в объятиях нежных, веселилося в покое, за чем не так-то спешило к команде строго; а в войске гетманском уже не один бедный от неприятеля и голоду помер. Того ради принужден был Калиновский к королю следовать до Соколья, где он находился.

Разные победы на обои стороны

Хмельницкий, находясь до весны в Ставищах и дождав тамо хана с ордою, послал Богуна с шестьюдесятью тысячами войска козацкого и татарского до Каменца Подольского. Точию об оном молдавский князь Лупула поляков предуведомил, почему там уже их и не застал. Сего для послал за ними в погоню Демка с частию войска, током в Купчинцах поляки его разбили, а паче тех, кои были еще за переправою, где убит полковник каневский Семен Павинский. Сею победою поляки ободрились и паки поворотилися за реку Бог. Точию загон татарский тут напал на них; из сего вздумали поляки, что Хмельницкий вознамерился обойти их с тылу, побежали сего для все обратно чрез реку вплавь, чрез что много их тамо потонуло, а к королю в обоз (то есть в стан) мало возвратилось.

Шествие королевское с войском из-под Соколья до Берестечка

Гетман Хмельницкий, видя их наступление и слыша, что король Казимир уже собрался с войсками своими и пошел с оными из-под Соколья до Берестечка, собрав все силы свои, так же наступательно пошел насупротив его и дошел до Збаражья.

Извещение королю о следующей силе неприятельской

Король известился, что Хмельницкий уже под Збаражьем, и что хан с татарами неподалеку его стоит. Но, однако ж, хотел еще более изведать, подлинно ли Хмельницкий с ханом и с великою силою, ожидал о том чрез передовых своих точного уведомления. В сей самый случай прискакал один из числа разъездных с тем объявлением, что князь Вишневецкий с Бестековским послал было добрых хоронг-/195/вей несколько, но, напавши на них, татары, кроме одного его убежавшего, всех побили, объявляя при том, что орда нападает на обоз и побивает множество людей, чему сделалось начало мая 14. Поляки чрез сие взяли предосторожность, подкрепили свой стан или обоз и войски и тем усилились противу татар. Татары ж оные, коль скоро увидели великую силу их противу себя, тотчас отступили от них и, оставя, наджидали приближающих Хмельницкого и хана с войсками своими.

Хмельницкий с ханом следуют противу короля

Хмельницкий же пришел со всеми силами своими под Берестечко *, куда достигши на второй неделе Петрова поста, в самый тот день, в кой пришли, что было в среду, то есть 27 июня, передовые козаки и татары конные имели с поляками до самой ночи сражение. На другой же день, как то в четверток, то есть 28 числа (вышедши уже с обоих сторон полками и со всеми силами своими в приспевший час), между собою сразились и бились ужасно. Каждая сторона победу одержать старалась, и так продолжалось несколько на равновесии, даже, наконец, козаки с татарами стали поляков преодолевать и, осиливши их, нещадно убивали, от чего, как от меча, так и от огнестрельного оружия, пали от поляк что ни храбрейшие воины: полковник Стайницкий и наездники Казановский, Осолинский, Ангеза, Мотчицкий и иных именитых до 500, кроме разных чинов, коих более 1000 человек. И так пресекла битву сию наступившая ночь, и тем окончилось.

* Состоящий город на поле, в Волыни, при границах воеводства Белзского, над рекою Истрою, владения господ Лещинских.

Ханская измена Хмельницкому

Но как овца на волка, равно христианин на бусурмана не должен полагаться на его к себе дружбу, так Хмельницкий обманулся в хане. Король чрез тайную в ночь пересылку ослепил хана своими блистательными дарами и золотым обещанием, который, прельстясь на то, изменил Хмельницкому и в самое по сем первое сражение вдруг, оставя Козаков, пошел от них с своими ордами, как здесь о том повествование объявляет.

Тайная посылка от короля к хану. Сражение козацкое и татарское с поляками под городом Берестечком. Хан отступил от козаков

В оную ночь тонок был сон поляков, ибо король созвал своих магнатов и делал с ними совет, каким бы способом козакам и татарам отпор лучше сделать. И присоветовали, во-первых, последнего, /196/дарами купя, убедить, а первого потом неотменно силою победить, что для последнего в ту ж ночь учинено и по условию на обои стороны утверждено. Для первого устроили полки так, как к бою надлежало, равно ж и Хмельницкий рано приуготовил с гор от полудня войско свое, также и обоз укрепил, а хану с татарами правую сторону дал. В приспевший же час пустили они войски свои к бою порядком установленным, и было сражение ужасное. Но как оказалося, будто бы судьбиною козацкие и татарские силы поляками премогались, и как бы все польские орудия на татар обратились, от чего татары, не ведущие во оном хитрости тайныя, возроптали на Козаков, думая быть от них в том подлогу, и, не стерпев сего, начали уходить, не взирая на то, что с левой их стороны стали их козаки подкреплять, но чрез то сами попались под самые неприятельские пушки и тем пришли в беспорядок и великое неустройство. И так чрез сей случай хан пошел обратно и не возвращался более, оставив Козаков одних. Но и те уже начали уходить к своему обозу, который от того места находился в миле, при реке Пляшове. Хмельницкий тотчас чрез Виговского приказал полковникам и всему козацкому войску быть в обозе и из оного обороняться от неприятеля, что было июня 29 числа.

Хмельницкий просит ханской помощи, но он отказался от него, а дал лишь некоторую часть татар ему. Татары, от хана данные, оставляют его. Хмельницкий принужденно оставляет войско свое. Хмельницкий собирает новое войско

Сам же гетман, видя такое неустройство и неудачу свою, немедленно побежал с писарем своим к хану и просил его о неоставлении, но тот, не приняв его просьбу, шел прямо путем своим под Ожеговцы и стал там за несколько миль. Хмельницкий неотступно просил: когда сам присутствием своим помогать ему не хочет, хотя бы отделил от себя и дал ему для защищения его войска орды несколько. На что, по усильной просьбе, хан дал ему мурз с несколькими тысячами, с которыми гетман пошел к своему войску, но по лицемерству тут татары дошли с ним только до реки Пляшева, а до войска за милю, и возвратились обратно. Для чего принужденным нашелся и Хмельницкий, так как оставленный от них, остановиться, оставя свое войско и при оном знаки гетманские и войсковые, также и пушки, понеже не более при себе имел, как Козаков с тридцать, с коими дойти до войска за облежащим вокруг неприятелем опасся. Хан же пошел в свою землю, оставив только орды двадцать тысяч с мурзами, а Хмельницкий, не дошед Старого Константинова, с малым числом своего конвоя, коих набралось к нему, и с охотниками татарами человек с семьдесят поворотил к Грицеву и к Любару. Хмельницкий, видя, что /197/ счастие его на сие время переменилось, и что отшатилась фортуна от него, потому что помешало все намерения и предприятия его татарское недоброхотство, или лучше сказать измена к нему, для того, уходя и сам, татарам уже не вверялся, но следовал сколь можно поспешно от Любара чрез городы, где многих еще оставленных Козаков находил по залогам, а других недошедших до войска за препонным переходом от татар, также и находящихся таких, кои для содержания городов только именовались козаками. Все оные и посполитые принуждены идти за ним на Украйну, боясь жолнеров и господ своих поляк, и собирались к Хмельницкому, который, пришед в Паволочь, тотчас велел собираться к себе оставшим всем в Украйне козакам своим.

Промысел атакованных Козаков над поляками. Совет Козаков. Козаки вознамерились просить от поляк миру. Поляки мир отвергают

Войско ж козацкое, оставленное под Берестечком в обозе, тотчас окопалось вокруг себя валом и надежнейшем образом укрепилось. Поляки, приступя к ним со всеми силами и с пушками и осадя их, всеми мерами доставать домогались, но козаки жестоко оборонялись и сделанный близ их польский шанец четвертого числа июля" ночью взяли и людей побили. По сем король требовал совета у магнат своих, штурмом ли Козаков брать или в осаде держать, доколе сами сдадутся. На сие многие советовали, что лучше их, облегши всеми полками и силами, в осаде держать и тем довести их до собственного и чрез потраву конского корму голоду и отчаяния от всякого вспоможения, чрез что польское войско без урону быть, а они покориться могут.

Но из оного совета сделалась сперва между посполитым рушеньем и квартяным войском несогласица. Один одного к облежанию козаков посылает, а никто к тому идти не хотел, чрез что между ими произошла ссора, и оставили в ту ночь себя в безосторожности. Козаки, будучи в ночи свободны, напали паки на шанец, который был им во многом препоной, и вырубили всех поляк во оном. По неколиких же днях услышали козаки, что к ним ни хан, ниже Хмельницкий на помощь не будут, не знали тут кому булаву гетманскую и управление войска препоручить, а как осаждены уже поляками вокруг были, послали сей крайности ради к королю из старейших своих Крысу Переясловца и Петрашенка просить у него мира с тем, чтоб им при зборовских статьях по-прежнему остаться. Но поляки не думали о мире, а наступали на них усильно и хотели всеми мерами взять их боем и тем понудить их к сдаче и к покорению, для чего пресекли им и последний путь, лежащий от них по ту сторону реки Пляшева, и /198/ сделали там мост и при нем шанец, в который посадили войско немецкое; при том присоветовали послать на стражу за реку Пляшево Вишневецкого и с ним 15 000 лучшего войска. Но судьбою размесились их советы, ибо из сенаторов некоторые говорили: ежели мы лучшее войско на стражу за реку пошлем, а козаки оное сведают, то тотчас, напавши всею силою своею на здешнюю оставшую часть, побьют и весь обоз наш возьмут, и будет чрез сие победа побежденным, а одоление одоленным. Сих ради причин рассудили послать на место первых Лянцкоронского с тремя тысячами только, который тем числом и занял стражу за рекою.

На представление козацкое о мире поляки новые кондиции подают. Козацкое на то упорство

Бывшим же при короле посланцам козацким вместо подтверждения Зборовских пунктов дали вновь учиненные статьи нижеследующего содержания, а именно: «Козакам Хмельницкого выдать с Виговским, а доколе оное исполнится, дать в залог козакам старшин своих. Пушки и прочее оружие отдать победителям. Чтоб гетмана козаки сами себе не избирали, а просили б от короны польской, кого б пожаловала. Сколько б быть Козаков, оного числа требовать на сейме. Зборовские статьи совсем уничтожить». На оные при объявлении пунктов посланцы отвечали, что Хмельницкого и с Виговским выдать обещаем, точию пушек и прочего оружия отдать козаки не помыслят, хотя б им всем тепереча умереть, и с тем Петрашенко к своим до обозу возвратился и объявил, а Крыса у поляков остался.

Совет козаков. Переправа козацкая чрез реку. Побег козацкий из стана своего

По сем, в наступившую ночь, когда усмотрели оплошность поляк, козаки сделали вылазку и напали тайно на шанец, состоящий у реки при мосте, побили там много людей радением Богуновым, которого козаки себе вождем своим уже поставили. Богун собрал потом всех полководцев, предложил им, как бы отойти от той осады. К сему и чернь прибавила с тем, чтоб конечно сделать то скорей для того, что иногда б и козаки, как видно из роптания их, прельстясь на что-нибудь, и свободы ради своей, предательски не выдали начальников своих всех полякам в руки. Общим советом приговорили все старшины, чтоб сделать в наступившую ночь чрез реку Пляшеву мост и оным бы перевести довольно число войска, дабы тем Лянцкоронского там со стражи отогнать и войску козацкому можно было в целости уйти. Чего для в ночь и сделали козаки из телег, бурок, епанечь, войлоков, наметов, палаток и прочего, что было излишнее, три моста /199/ и оными по утру рано начали переходить, во-первых, конные. Видев сие Лянцкоронский, что вся сила козацкая к нему, переправляясь, приближается, принужден по малой силе своей отступить с пути и дать им свободу к бегству их. А как не все козаки могли ведать о положенном совете, каким бы образом перейти надежнее было, но, видевши уже, что некой имеют свободный переход, тут каждый начал торопиться, чтоб как возможно так же поспешнее перейти и избавиться только от осады, хотя им в том начальники и воспрещали, удерживая, объясняли, каким образом следует по положению переходить и что, конечно, все и безвредно перейдут и будут безопасны. Но вкоренившаяся по легкомыслию их самовольность и неповиновение привели в сем случае к непослушанию и чрез то в великую гибель их. Они все вдруг бросились на мосты и стеснялись так, что, наконец, друг друга с мостов сталкивали и опровергали, от чего грязли и тонули там в болоте, а паче, что такою беспорядицею разбили все мосты, и тем вяшще оставшие гибли в Пляшовце и в Икве реках, чрез что почти третия часть их там пропала, исключая то, что оставили полякам в добычу всю свою артиллерию, состоящую из 60 пушек, все военные орудия, гетманские клейноты, весь свой обоз с припасом и прочее все, что было, но сами только и то в разные дороги бежали, где поляки, нагоняя, также немало побили. А если б порядочным образом, так, как положено было, переходили, то б тем числом, как их до 50 000 состояло, могли б весьма сообразно отступною обороною дойти восвояси и были б целы. Все оное происходило в 1651 году чрез весь Петров пост, а, оставя свой обоз, бежали от поляк июня 30 числа, то есть в день Собора Святых Апостолов двунадесять (некие из малороссийских писателей об оном же повествуют с тем, что будто б Хмельницкий тогда умышленно оставил то свое войско для того, что не во всем его козаки уже слушаться стали, ниже войны вести с поляками, но перестать хотели). Все оставшее то войско прибежало в Украйну, и, там уже собравшись, снабдили себя потребным, пришли паки к Хмельницкому и, будучи под Белою Церковью, немедленно послали еще просить орды в помощь свою.

По уходу козаков поляки стан их в добычу себе получают

Поляки, гнавшись за бегущими от них козаками, многих их по разным местам убивали и по возвращении своем, оставленный обоз и все, что в окопах их было, получа себе в добычу, разграбили, а пушки, снаряды и прочее орудие на Корону взяли. По сем советовали, чтоб Козаков конечно совсем истребить и для того идтить бы за ними вслед всему войску польскому. Но посполитое рушенье сему возроптало, не хотело следовать далее, понеже немалый урон от войны той и от нужды, так равно и от недостатка в съестных припасах /200/ уже имело, для чего определили только идтить двум гетманам, коронному и напольному, с войском наемным, достигать бы оным, следуючи в Украйну, Козаков и истреблять их, а король пошел до Варшавы. Следующие же за козаками по пустым и разоренным местам в Украйне претерпели великую нужду.

Попередня     Головна     Наступна