‹‹     Головна             Переклад

А. ЧУЖБИНСКІЙ.

ВОСПОМИНАНІЯ О Т. Г. ШЕВЧЕНКЂ.

[Чужбинскій А. Воспоминанія о Т. Г. ШевченкЂ // Русское слово. — СПб., 1861. — Май. — ОтдЂлъ I. — С. 1-39.]

Сонце гріе, вітеръ віе

Зъ поля на долину,

Надъ водою гне зъ вербою

Червону калину;

На тій вербі одиноке

Гніздечко гойдае,

А де дівся соловейко —

Не питай — не знае.

Т. Шевченко, (Кобзарь. На вічну памьять Котляревському).

Какъ матеріялъ для біографіи Шевченка, я представляю эпизодъ моего съ нимъ знакомства въ то время, когда нашъ поэтъ былъ еще молодъ, кипЂлъ вдохновеніемъ, стремился къ самообразованію и, не смотря на грусть, постоянно щемившую его сердце наединЂ съ собою, увлекался еще порой и веселымъ обществомъ и сочувствіемъ, которое вызывалъ симпатичной своей личностью. Но прежде чЂмъ приступлю къ описанію моего знакомства съ Шевченкомъ; считаю необходимымъ бросить бЂглый взглядъ на эпоху, близкую къ намъ, но почти перешедшую въ область исторіи, по тЂмъ совершившимся фактамъ, которые одинъ за другимъ вели наше общество къ развитію. Это было въ 1843 году. Находясь въ годовомъ отпуску въ Полтавской губерніи, я /2/ ожидалъ отставки изъ военной службы, съ цЂлью заняться изученіемъ украинской народности, чтò было завЂтной моей мечтой.

Въ то время паны наши жили, что называется, на широкую ногу и патріархальное гостепріимство не теряло ни одной черты изъ своего почтеннаго характера. Молодое поколЂніе было уже болЂе или менЂе образовано. Женщины высшаго сословія, собственно молодыя, всЂ уже были воспитаны въ институтахъ, пансіонахъ, или дома подъ надзоромъ гувернантокъ, и французскій языкъ не только не казался диковинкой, какъ въ началЂ тридцатыхъ годовъ, но считался необходимой принадлежностью всякой образованной бесЂды. Говорили на немъ бЂгло и порядочно, однЂ впрочемъ женщины, а кавалеры по бòльшей. части не умЂли вести разговора на этомъ языкЂ, но каждый щеголь считалъ обязанностыо пригласить даму на танецъ — непремЂнно по французски. Хотя у многихъ помЂщиковъ выписывались журналы т. е. «Библіотека» и «Отечественныя Записки», но критическія статьи БЂлинскаго оставались неразрЂзанными, на томъ основаніи «что въ нихъ все начинается отъ Адама» и жадно читалась литературная лЂтопись Брамбеуса, приходившаяся по плечу большинству публики; заучивались наизустъ драматическія фантазіи Кукольника, и я зналъ одну очень милую барышню, которая могла проговорить безъ запинки всего Джакобо-Санназара. Богатые паны жили открыто, и было нЂсколько домовъ въ разныхъ пунктахъ, окруженные штатомъ прихвостниковъ, куда въ интимный кружокъ допускались лишь избранные; но въ извЂстные урочные дни и праздники стекалось до трехъ и четырех-сотъ гостей изъ разныхъ концевъ Малороссіи. Тамъ помЂщики почерпали и новыя моды и обычаи, тамъ самый гордый богачъ своего околодка дЂлался «тише воды — ниже травы», потому что громадное богатство магната давило его своими размЂрами. Вельможный хозяинъ старался принимать всЂхъ одинаково, исключая двухъ, трехъ, на которыхъ смотрЂлъ какъ на равныхъ, и иногда, за обЂдомъ, для приведенія всЂхЂ къ одному знаменателю, отпускалъ фразу въ родЂ слЂдующей: /3/

 — Напрасно NN взялся за это предпріятіе — оно ему не по силамъ. Жаль, онъ можетъ разориться, потому что, имЂя какихъ нибудь тысячу душъ, трудно будетъ ему выдержать.

И тотъ ежился, у кого было тысяча душъ, а у кого нЂсколько сотъ, тому оставалось только слушать подобострастно. Тогда еще у насъ сильно цЂнилось въ человЂкЂ богатство, и хоть оно цЂнится не менЂе и теперь, однако этого не выражаютъ такъ цинически и не говорятъ: «ты бЂденъ, такъ ступай къ порогу». Въ это блаженное время говорили и поступали иначе. Но у магнатовъ, какъ я уже сказалъ, всЂхъ принимали одинаково и не дЂлалось у нихъ, какъ у большинства при съЂздахъ, что однимъ гостямъ подавали хорошія иностранныя вина, а другимъ мЂстнаго уЂзднаго производства. СъЂзды эти преимущественно можно было назвать танцовальными, потому что нЂсколько дней сряду каждый день дамы наряжались по бальному, и плясъ продолжался до двухъ и трехъ часовъ за полночъ. Львами баловъ обыкновенно бывали военные, да изрЂдка какой нибудь заЂзжій изъ столицы, который и пожиналъ лавры, и на котораго съ завистью посматривали самые отъявленные сердцеЂды.

Но въ то время уже, какъ отрадные оазисы, выдавались нЂкоторыя семейства съ новымъ направленіемъ, отличавшіяся и образованіемъ, и гуманностью. Ихъ было не много, но проЂхавъ нЂсколько десятковъ верстъ, вы были увЂрены встрЂтить и умную бесЂду, и интересную книгу, поспорить не объ однЂхъ собакахъ и лошадяхъ, и услышать истинную музыку. Между женщинами этихъ семействъ начиналось стремленіе къ національной литературЂ; онЂ наперерывъ читали «Кобзаря» Шевченка, изданнаго въ ПетербургЂ, и встрЂченнаго критикой единодушнымъ глумленіемъ. Что Украинки читали роднаго поэта — казалось бы дЂломъ весьма обыкновеннымъ и по видимому естественнымъ; но кто знаетъ строй тогдашняго общества, тотъ не можетъ не подивиться. ДЂти достаточнаго сословія, особенно дЂвочки, отъ кормилицы поступали или къ иностраннымъ нянькамъ, или къ такимъ, которыя говорили по русски, и каждое украинское выраженіе вмЂ-/4/нялось имъ въ проступокъ и влекло за собою наказаніе. Еще мальчики могли научиться по украински, но дЂвочкамъ предстояло много труда понимать «по мужицки», хотя ничто не мЂшало сохранять родной акцентъ и до глубокой старости. Въ то время, кромЂ Энеиды Котляревскаго, которой дЂвицамъ читать не давали, на украинскомъ языкЂ были уже: повЂсти Квитки, Полтова и Приказки Гребенки, имЂлись вездЂ рукописныя сочиненія Гулака-Артемовскаго; но все это читалось какъ-то вяло высшимъ кругомъ. Появленіе «Кобзаря» мигомъ разбудило апатію и вызвало любовь къ родному слову, изгнанному изъ употребленія не только въ общест†высшаго сословія, но и въ разговорЂ съ крестьянами, которые старались, и конечно смЂшно, выражаться по великорусски. СмЂло могу сказать, что послЂ появленія «Кобзаря» большинство принялось за повЂсти Квитки. Въ 1843 году Шевченка уже знали украинскіе паны; для простолюдиновъ поэтъ и до сихъ поръ остается неизвЂстнымъ, хотя всЂ произведенія его доступны крестьянину и доставили бы ему большое наслажденіе. Къ этому же году относится и первая моя встрЂча съ Шевченкомъ въ Полтавской губерніи. Былъ іюнь на исходЂ. На Петра и Павла въ одномъ старинномъ домЂ у Т. Г. В....окой съЂзжались помЂщики не только изъ Полтавской, но изъ Черниговской и даже изъ Кіевской губерніи, и празднество продолжалось нЂсколько дней. Домъ этотъ былъ послЂднимъ въ своемъ родЂ; осьмидесятилЂтняя хозяйка его явленіе тоже невозножное въ настоящее время, и потому читатель не посЂтуетъ, если я очерчу слегка быть знаменитой некогда Мосевки. 12 января день имянинъ хозяйки и 29 іюня, кажется, день имянинъ покойнаго В....го праздновались со всевозможною пышностью; и въ эти дни собиралось въ МосевкЂ до 200 особъ, изъ которыхъ иные паны пріЂзжали въ нЂсколькихъ экипажахъ въ сопровожденіи многочисленной прислуги. Все это нужно было размЂстить и продовольствовать. Въ послЂднее время хозяйка была почтя слЂпая; страстная охотница до картъ, она уже не могла играть сама и только просиживала далеко за полночъ возлЂ игравшихъ, услаждая слухъ свой пріятными игорны-/5/ми возгласами и утЂшаясь какимъ нибудь казусомъ. Старушка мало уже и помнила, зная только самыхъ близкихъ гостей, а о большой части посЂтителей, особенно изъ молодежи, никогда и не слыхала; она не входила ни во что, и пріемъ гостей лежалъ на обязанности экономки и дворецкаго. У послЂднихъ люди по-важнЂе пользовались еще вниманіемъ по преданію, но мы номады должны были размЂщаться по собственому разумЂнію и по утрамъ бЂгать въ буфетъ добывать съ боя стаканъ чаю или кофе. РазумЂется, четвертакъ или полтинникъ играли роль; но иногда гостей было такъ много, безпорядокъ доходилъ до такого хаоса, что и подкупленные лакеи ничего не могли сдЂлать для своихъ кліентовъ. Но эти житейскія неудобства выкупались разнообразнымъ и веселымъ обществомъ, которое съ утра собиралось въ гостиныхъ комнатахъ, гдЂ дамы и дЂвицы, одна передъ другой, щеголяли любезностью, красотою, изысканностью и роскошью туалета. Балы Т. Г. В—ой были для Малороссіи своего рода Версалью: туда везлись на показъ самыя модныя платья, новЂйшія фигуры мазурки, знаменитЂйшіе каламбуры, — и тамъ же бывалъ иногда первый выЂздъ дЂвицы, которая до того ходила въ коротенькомъ платьицЂ и кружевныхъ панталонцахъ. Тамъ завязывались сердечные романы, происходили катастрофы, провозглашалась красота и установлялась слава танцоровъ и танцорокъ. Да, подобные балы уже не повторяются, потому что теперь не много найдется охотниковъ Ђхать за полтораста верстъ съ семействами на трехдневный плясъ; да и врядъ ли отыщется помЂщикъ, готовый бросить нЂсколько тысячъ рублей на подобныя удовольствія. Огромная въ два свЂта зала едва могла помЂщать общество, хотя не малая часть гостей занимала другія комнаты и много мужчинъ играло въ карты по своимъ квартирамъ. Старинная мебель, цвЂты, прошловЂковыя зеркала и занавЂсы все это при освЂщеніи и новЂйшихъ костюмахъ, подъ звуки музыки, представляло необыкновенно интересный видъ.... И вдругъ среди толпы разряженныхъ дамъ и расфранченныхъ кавалеровъ является истопникъ въ простой крестьянской одеждЂ, въ дегтяныхъ сапогахъ, съ длинной кочергой, и рас-/6/талкивая раздушенную толпу, отправляется къ печкЂ, садится на паркетЂ на корточки и, помЂшивая головни, понюхиваетъ себЂ табакъ изъ рожка, вынутаго изъ-за голенища. Дождавшись флегматически времени, истопникъ полЂзетъ на лЂсенку, закроетъ трубу и, сложивъ на плечо свои доспЂхи, отправляется обратно тЂмъ же порядкомъ, не обращая вниманія на происходящее, какъ человЂкъ, добросовЂстно исполнившій свою обязанность. Зимніе балы были блистательны, но лЂтніе гораздо веселЂе, потому что послЂ танцевъ, на разсвЂтЂ, общество выходило на лужайку передъ домомъ, уставленную цвЂтами, гуляло по саду, и тутъ договаривались при блескахъ утренней зари тЂ рЂчи, которыя какъ-то замирали въ душной бальной атмосферЂ. Въ описываемое время встрЂтилъ я въ МосевкЂ С. А. З—ую, которая тогда напечатала въ От. Зап. свою «Институтку» и затронула въ ней нЂсколько лицъ, обыкновенно посЂщавшихъ старуху В—ую. Она же сказала мнЂ, что ждали изъ Петербурга Гребенку, который, нЂтъ сомнЂнія, пріЂдетъ въ Мосевку. Съ Гребенкой мы были знакомы, какъ воспитанники одного заведенія, и хотя онъ вышелъ гораздо прежде меня, но мы жили съ нимъ на одной квартирЂ. Онъ тоже въ своихъ разсказахъ описалъ не одну личность изъ общества, собравшагося въ МосевкЂ. Въ особенности нападали они съ З—ой на одну барыню, — типъ уже исчезнувшій, извЂстную въ Малороссіи подъ именемъ всесвЂтней свахи.

Общество собралось многочисленное. По протекціи одного пріятеля я имЂлъ комнатку не уютную, но отдЂльную, такъ что, несмотря на неудобства, все таки я былъ помЂщенъ лучше многихъ. Помню, что послЂ шумнаго завтрака, я отправился къ себЂ покурить и почитать. Проходя мимо главнаго подъЂзда, я услышалъ голоса: «Гребенка! Гребенка» и остановился. Е. П. подъЂзжалъ къ крыльцу въ сопровожденіи незнакомца. Они вышли. Спутникъ его былъ средняго роста, плотный; на первый взглядъ лицо его казалось обыкновеннымъ, но глаза свЂтились такимъ умнымъ и выразительнымъ свЂтомъ, что невольно я обратилъ да дего вниманіе. Гребенка тотчасъ же поздоровался /7/ со мною, взялъ за плечи и, толкнувъ на своего спутника, познакомилъ насъ. Это былъ Т. Г. Шевченко. ПослЂдній зналъ меня по стихотворному посланію къ нему, напечатанному въ «МолодикЂ» и крЂпко обнялся со мною. Дорожнымъ надо было умыться и привести въ порядокъ костюмы. Я пригласилъ ихъ въ свою комнату. Гребенка скоро ушелъ внизъ, а Тарасъ Григорьичъ остался со мною. Я упомянулъ о своемъ стихотвореніи не изъ самолюбія, напротивъ, я считаю его слабымъ, но потому что это было первое печатное заявяеніе сочувствія и уваженія Украинца къ народному поэту, и Шевченко нЂсколько разъ произнесъ мнЂ свое искренное «спасибі», которое, какъ извЂстно всЂмъ знавшимъ его близко, имЂло особенную прелесть въ устахъ славнаго Кобзаря. Но не долго мы разговаривали. ВЂсть о пріЂздЂ Шевченка мигомъ разлилась по всему дому, и квартира моя вскорЂ наполнилась почитателями, прмходившими познакомиться съ роднымъ поэтомъ. Пришелъ и Гребенка и мы отправились въ залу. ВсЂ гости толпились у входа и даже чопорныя барыни, которыя иначе не говорили, какъ по французски, и тЂ съ любопытствомъ ожидали появленія Шевченка. Поэтъ видимо былъ тронутъ блистательнымъ пріемомъ, и послЂ обычнаго представленія хозяйкЂ, которая рЂшительно не понимала кого ей представляли, Шевченко усЂлся въ кругу дамъ въ общест†С. Л. З—ой. ЦЂлый день онъ былъ предметомъ всеобщаго вниманія, за исключеніемъ двухъ, трехъ личностей, которыя не признавали не только украинской, но и русской поэзіи, и бредили только Гюго и Ламартиномъ. Скоро Шевченко сдЂлался какъ свой со всЂми и былъ точно дома. Многія хорошенькія особы читали ему наизустъ отрывки изъ его сочиненій, и онъ въ особенности хвалилъ чистоту полтавскаго нарЂчія. Вліяніе этой чистой рЂчи отразилось на его послЂднихъ произвеленіяхъ, а въ первыхъ замЂтно преобладаніе заднЂпровскаго говора. ПослЂ ужина одна веселая мужская компанія увлекла Шевченка въ свои комнаты, куда услужливый буфетчикъ отпустилъ приличное количество увеселительныхъ напитковъ. Среди шумныхъ тостовъ и привЂтствій Тарасъ подсЂлъ ко мнЂ и сказалъ, что /8/ онъ не надЂялся встрЂтить такого радушія отъ помЂщиковъ, и что ему очень нравились иныя «молодиці и дівчата». Вообще онъ былъ въ духЂ и не говорилъ иначе, какъ по украински.

ЗдЂсь надо сказать нЂсколько словъ о небольшомъ кружкЂ, который овладЂлъ Шевченкомъ. ТЂсный кружокъ ужныхъ и благородныхъ людей, преимущественно гуманныхъ и пользовавшихся всеобщимъ расположеніемъ, принадлежалъ къ числу тЂхъ собутыльниковъ, которые, не находя ли дЂятельности въ тогдашней средЂ, неуспЂвъ ли отрЂшиться отъ юной разгульной жизни, единственнымъ наслажденіемъ находили удовольствіе похмЂлья и девизомъ своимъ избрали извЂстную латинскую пословицу «in vino veritas.» Слабость эта, извиняемая въ дворянскомъ быту, а въ то время заслуживавшая даже особенную похвалу, не вредившая никому, не мЂшала однакоже членамъ упомянутаго кружка быть пріятными собесЂдниками почти весь день, потому что они могли выпивать очень много и только уже вечеромъ нализывались до того состоянія, когда языкъ прилипаетъ къ гортани и въ глазахъ двоятся предметы. Кружокъ этотъ носилъ названіе «общества мочемордія» вслЂдствіе того, что на языкЂ его не существовалъ глаголъ пьянствовать, а замЂнялоя фразой «мочить морду», и каждый удалой питухъ назывался «мочемордой» или по крайней мЂрЂ имЂлъ право на это названіе. Въ противоположность — неупотребленіе спиртныхъ напитковъ называлось «сухомордіе или сухорыліе». Члены, смотря по заслугамъ, носили титулы мочемордія, высокомочемордія, пьянЂйшества и высокопьянЂйшества. Въ награду усердія у нихъ существовали отличія: сивалдай въ петлицу, бокалъ на шею и большой штофъ черезъ плечо. Въ извЂстные дни, или просто при съЂздахъ, они совершали празднества въ честь Бахуса, и вотъ какъ сзывались мочеморды на эти празднества: басъ гудЂлъ: «ромъ! пуншъ! ромъ! пуншъ!», тенора подхватывали «полпиво! полпиво! глинтвейнъ! глинтвейнъ!» а дисканты выкрикивали: «бЂла, красна, сладка водка!» Великій магистръ произносилъ приличную рЂчь, и мочеморды предавались своимъ возліяніямъ. ВсЂ горячіе напитки считались достойнымъ, но существовало одно условіе, вслЂдствіе /9/ котораго истый мочеморда, для поддержанія чести общества, не долженъ былъ употреблять простой водки, а непремЂнно настойку, если не дЂйствительную, то хоть прикрытую этимъ названіемъ. Такъ напр. въ случаЂ сильнаго недостатка мочеморда пилъ гривенниковку, т. ё. простую водку, въ которую, за неимЂніемъ подъ рукою никакой спеціи, вбрасывался гривенникъ. СтарЂйшиной тогда былъ В. А. З—ій, носившій титулъ высокопьянЂйшества и получившій большой штофъ черезъ плечо. Умный и благородный человЂкъ, гусаръ въ отставкЂ, З—ій цЂлый день бывалъ душею общества, и всЂ, кто слушалъ его разсказы о похожденіяхъ мочемордъ въ обоихъ полушаріяхъ, хватались за бока отъ смЂха, и въ тЂ минуты отъ него нельзя было оторваться. Съ крестьянами онъ обходился необыкновенно кротко и иначе не отзывался къ нимъ, какъ съ какою нибудь шуткой. Однажды при мнЂ гдЂ-то на балЂ, послЂ ужина пошли мы въ свои комнаты. З—ій горевалъ, что мало съЂхалось истинныхъ мочемордъ «все этакое сухорыліе» и собирался ложиться спать «чортъ знаетъ въ какомъ положеніи!» Слуга его встрЂтилъ насъ шатаясь. З— ій расхохотался.

— Каковъ попъ таковъ и приходъ! проговорилъ онъ, и, доставъ изъ кармана полтинникъ, прибавилъ: — о! достойный сынъ Бахуса! ступай же и мочи морду до разсвЂта.

Это была чрезвычайная рЂдкость въ то время, когда иные помЂщики, пившіе безъ просыпу, строго наказывали людей, если послЂдніе хоть изрЂдка пробовали подражать господамъ своимъ.

Къ В. З—му сошлось нЂсколько истыхъ мочемордъ отпраздновать знакомство съ Шевченкомъ, и какъ все это были веселые, порядочные люди, то мы и остались пировать съ ними до разсвЂта.

Два дня пробыли мы вмЂстЂ съ Шевченкомъ въ МосевкЂ и, разставаясь, дали слово другъ другу повидаться при первой возможности, указавъ разныя мЂстности, гдЂ располагали быть въ извЂстное время приблизительно. ЗаЂзжалъ онъ потомъ ко мнЂ, провожалъ я его къ общимъ знакомымъ, /10/ и въ эти то поЂздки я успЂлъ поближе посмотрЂться въ эту интересную личность, о которой еще до появленія въ Малороссіи ходили разнорЂчивые слухи. Осторожный ли отъ природы или вслЂдствіе гнетущихъ обстоятельствъ молодости, сложившихся такой тяжелой долей, Шевченко при всей видимой откровенности не любилъ однакоже высказываться. МнЂ какъ то удалось сразу подмЂтить эту черту, и я никогда не безпокоилъ его никакими вопросами, пока онъ самъ не начиналъ разговора.. Помню, однажды, осенью, у насъ въ домЂ, долго сидЂли мы и читали Dziady Мицкевича. ВсЂ давно уже улеглись. Тарасъ сидЂлъ облокотясь на столъ и закрывъ лицо. Я остановился перевесть духъ и покурить. Только что я прочелъ сцену, когда Густавъ разсказывалъ священику свою послЂднюю встрЂчу съ милой.

— А що ти втомивсь и хочеть стать (*)? спросилъ онъ меня.

— НЂтъ, отвЂчалъ я, а хочу покурить.

— И справді. А знаетъ що? можебъ выпить чаю! такъ ма буть хлопчикъ спыть уже сердешный (**).

— РазвЂ-же и безъ него мы не съумЂемъ. Погоди я соберу припасы, поставимъ самоваръ.

— Отъ и добре! пóрайся жъ ты тутечки, ая побіжу по воду до криниці (***).

— Вода есть, а на дворЂ слышишь какой вЂтеръ.

— Байдуже. Хочу пробігатись (****).

(*) Шевченко со мной говорилъ всегда по украински и потому я иначе и не могу передать его рЂчи. Для великорусскихъ читателей предлагаемъ переводъ:

«А что ты устахь и хочеть спать?»

(**) И въ самомъ дЂлЂ. А знаешь что? Не напиться ли намъ чаю.. Только, я думаю, мальчикъ спитъ уже бЂдняжка.

(**) Вотъ и хорошо. Хлопочи же ты здЂсь, а я сбЂгаю за водой къ колодезю.

(***) МнЂ все равно. Хочу пробЂгаться.

И Т. Г., отыскавъ ведро, пошелъ садомъ. ВскорЂ ко /11/ мнЂ донесся звучный его голосъ, напЂвавшій любимую тогда имъ пЂсню:

«Та нема въ світі гіршъ нікому

Якъ сироті молодому.»

Общими силами приготовили мы чай, ж когда усЂлись за столъ, онъ, позабывъ о МицкевичЂ, началъ мнЂ разсказывать все свое прошедшее. Лишнимъ будетъ говорить, что разсвЂтъ засталъ насъ за бесЂдой, и тогда толъко я вполнЂ понялъ Тараса. Но Шевченко уже разочаровался въ нЂкоторыхъ нашихъ панахъ и посЂщалъ весьма не многихъ. Не отсутствіе радушія или вниманія, не какое нибудь высокомЂріе оттолкнули его, а печальная власть бывшаго крЂпостнаго права, выражавшаяся въ той или другой неблаговидной формЂ, приводила эту благородную душу въ самое мрачное настроеніе. Хоть передъ нимъ вездЂ всЂ старались показывать домашній бытъ свой въ праздничнонъ видЂ, однако трудно было обманутъ человЂка, подобнаго Шевченку, который, выйдя самъ изъ крЂпостнаго сословія, очень хорошо зналъ кулисы и декораціи на сценЂ помЂщичьей жизни.

МнЂ очень памятенъ одинъ случай. Въ уЂздномъ городкЂ Л...., не желая отстать отъ другихъ, одинъ господинъ пригласилъ Шевченка обЂдать. Мы пришли довольно еще рано. Въ передней слуга дремалъ на скамейкЂ. Къ несчастію хозяинъ выглянудъ въ дверь и, увидЂвъ дремавшаго слугу, разбудилъ его собственноручно по своему... не стЂсняясь нашимъ присутствіемъ... Тарасъ покраснЂлъ, надЂлъ шапку и ушелъ домой. Никакія просьбы не могли заставитъ его возвратиться. Господинъ не остался впослЂдствіи въ долгу: темная эта личность, дЂйствуя во мракЂ, приготовила не мало горя нашему поэту....

Мысль о тогдашнемъ положеніи простолюдина постоянно мучила Шевченка и нерЂдко отравляла лучшія минуты.

Т. Г. изъ иностранныхъ языковъ зналъ одинъ лишь /12/ польскій, и перечиталъ на немъ много сочиненій. Какъ нарочно въ то время я самъ прилежно занимался польской литературой и у меня собралось довольно книгъ и журналовъ. Въ ненастную погоду Шевченко не встаетъ бывало съ постели, лежитъ и читаетъ. Онъ не любилъ Поляковъ, но къ Мицкевичу чувствовалъ какое-то особенное влеченіе. Зная Байрона лишь по нЂсколькимъ русскимъ переводамъ, Т. Г. художническимъ чутьемъ угадывалъ великость міроваго поэта; но читая великолЂпные переводы Мицкевича изъ Байрона, онъ приходилъ всегда въ восторгъ въ особенности отъ «Доброй Ночи» изъ Чайльдъ-Гарольда. ДЂйствительно, пьеска эта не уступаетъ подлиннику и вылилась у поэта гармоническими и симпатичными стихами. Т. Г. долгое время любилъ повторять строфу:

Sam jeden błądząc po swiecie szerokim

Pędę życie tułacze,

Czegoż mam płakać za kim i po kim

Kiedy nikt po mnie nie płacze?

НЂсколько разъ принимался онъ переводить лирическія пьесы Мицкевича, но никогда не оканчивалъ и разрывалъ на мелкіе куски, чтобы и памяти не осталось. Иные стихи выходили чрезвычайно удачно, но чуть какой нибудь казался тяжелымъ или невЂрнымъ, Шевченко бросалъ и уничтожалъ всЂ предъидущія строфы.

— Мабуть сама доля не хоче, говаривалъ онъ, щобъ я перекладавъ лядські пісні (*).

(*) ВЂроятно, сама судьба не хочетъ, чтобы я переводилъ польскія пЂсни.

Въ 1844 г. разстались мы на долго. Случай увлекъ меня на Кавказъ и Закавказье, гдЂ величественная природа и совершенно незнакомый край съ его дикимъ населеніемъ поглотили все мое вниманіе. Я не имЂлъ вЂстей о ШевченкЂ, но вездЂ, гдЂ находилъ нЂсколько Украинцевъ въ кругу-ли /13/ чиновниковъ или въ какомъ нибудь полку, вездЂ встрЂчалъ я истрепанные экземпляры «Кобзаря» и «Гайдамакъ» и ложное, искреннее сочувствіе ихъ автору.

По возвращеніи на родину, я встрЂтился съ Т. Г. въ уЂздномъ своемъ городЂ, чрезъ который онъ проЂзжалъ изъ Миргорода, гдЂ сошелся съ Л....мъ. Шевченко хлопоталъ о подорожной, и какъ время было послЂ полудня и всЂ городскія власти спали по обычаю послЂ обЂда, то и не представлялосъ возможности исполнить его желаніе. Полученіе подорожной дЂйствительно у насъ обставлено весьма стЂснительными формами для проЂзжаго. Я предложилъ Шевченку заЂхатъ ко мнЂ, погостить день, другой, а потомъ обЂщалъ доставить его куда надобно. Онъ спЂшилъ къ З...му, но тотчасъ же принялъ мое предложеніе и мы отправились въ Исковци. Т. Г. разсказалъ мнЂ, что сблизился съ В. А., который не сложилъ еще съ себя званія старшины общества мочемордъ и подвизался въ немъ съ успЂхомъ во славу Бахуса. При этомъ онъ сообщилъ мнЂ множество анекдотовъ. Въ два дня Т. Г. прочелъ мнЂ нЂсколько своихъ сочиненій. Дивныя вещи были у Шевченка. Изъ большихъ въ особенности замЂчательны: Іоаннъ Гусъ, поэма и мистерія безъ заглавія. Въ первой онъ возвысился, по моему мнЂнію, до своего апогея, во второй, уступавшей Гусу по содержанію, онъ разсыпалъ множество цвЂтовъ чистой украинской поэзіи.....

Шевченко разсказывалъ мнЂ, что прочелъ всЂ источники о гусситахъ и эпохЂ, имъ предшествовавшей, какіе только можно было достать, а чтобы не надЂлать промаховъ противъ народности — не оставлялъ въ покоЂ ни одного Чеха, встрЂчавшагося въ Кіе†или другихъ мЂстахъ, у которыхъ распрашивалъ топографическія и этнографическія подробности.

Считаю обязанностью упомянуть объ одномъ обстоятельствЂ, которое освЂщаетъ съ чрезвычайно важной стороны личность Шевченка. Напечатано было его русское стихотвореніе «Тризна». Онъ нашелъ его у меня и засмЂялся своимъ симпатичнымъ смЂхомъ. /14/

— Ты читавъ? спросилъ онъ, и на утвердителный мой отвЂтъ прибавилъ; отъ треба було выскочить якъ Пилипъ зъ конопель. Чому не писать, коли сверблятъ руки, а друкувать не годилось (*).

— Говоря правду ты лучше пишешь по нашему.

— Отъ спасибі! А де хто хотівъ одуритъ мене, зачепить, знаешь авторске самолюбіе, такъ я жъ и самъ бачу. Швець знай свое шевство, а у кравецтво не мішайся (**), прибавилъ онъ съ улыбкою.

Бросивъ книгу, онъ улегся на кровать.

— Нехай ему цуръ! Ось сядь лишъ, та роскажи мині про Кавказъ и про Черкесівъ (***).

Долго мы бесЂдовали о горцахъ; его все занимало, онъ разспрашивалъ о малЂйшихъ подробностяхъ тамошняго быта. Потомъ мы мечтали о поЂздкЂ по ДнЂпру въ дубЂ на Запорожье, потомъ до Лимана, поискать остатковъ старины, исчезающихъ уже отъ изслЂдователей; но какъ у нась у обоихъ не хватало средствъ, то мы и откладываля это до болЂе благопріятнаго времени.

(*) Надобно же было выскочить какъ Филипу изъ конопли (народ. поговорка). Отчего не писать, если чешутся руки, но печатать не слЂдовало.

(**) Благодарю. А кое кто хотЂлъ обмануть меня, знаешь, зацЂпить авторское самолюбіе, но я же и самъ вижу. Сапожникъ знай свое ремесло и не мЂшайся въ портняжество.

(***) Богъ съ нимъ! Садясь лучше до разскажи мнЂ про Кавказъ и про Горцевъ.

Зимой мы съЂхались у З—кихъ. Шевченко былъ у нихъ какъ свой и съ удовольствіемъ проживалъ въ ихъ гостепріимномъ домЂ. Иногда съЂзжались къ В. А. нЂкоторые поклонники Бахуса и совершались знаменитыя празднества. Но Т; Г. любилъ и женское общество, нерЂдко просиживалъ въ гостиной у хозяйки въ дружескомъ кружкЂ, весело болтая, слушая музыку, или звучнымъ своимъ голосомъ, распЂвая заунывныя украинскія пЂсни. Никакія тогда усилія поклон-/15/никовъ Бахуса не въ состояніи былъ его отнять у насъ, и кончалось тЂмъ, что В. А. съ товарищами приходилъ изъ флигеля и всЂ вмЂстЂ мы просиживали далеко за полночъ. Однажды мы собрались къ роднымъ З—ихъ, верстъ за десять. Время прошло незамЂтно. М. А. превосходно играла Шопена, С. А. разсказывала занимательные эпизоды изъ прежняго быта украинскихъ пановъ. Т. Г. былъ веселъ и разговорчивъ. Давно уже повечерЂло, мы начали собираться въ обратный путъ. Горничная объявила, что расходилась мятель. По обычаю насъ начали удерживать, но молодыя спутницы наши рЂшились Ђхатъ тЂмъ болЂе, что дорога знакомая, лошади отличныя, да и мятель, по видимому, не могла въ часъ времени разыграться до такой степени, чтобы уничтожить слЂдъ. Призвали кучера и тотъ съ своей стороны ободрилъ и сказалъ, что въ случаЂ необходимости — онъ не пожалЂетъ лошадей и доставить насъ въ полчаса на мЂсто. В. А. тотчасъ же сдЂлалъ свое распоряженіе. Онъ попросилъ бутылку рому и предложилъ Т. Г. распить ее на всякій случай: во-первыхъ для сохраненія подолЂе теплоты, если бы пришлось сбиться съ дороги, во-вторыхъ съ цЂлью поскорЂе уснуть и не чувствовать никакихъ непріятностей. Но Шевченко не внялъ убЂжденіямъ пріятеля и не исполнилъ его желанія. Тогда В. А., осушивъ ромъ во славу Бахуса, завалился въ свою кибитку и пожелалъ всЂмъ намъ покойной ночи. Мы размЂстились въ саняхъ съ барынями и выЂхали за ворота. Разыгрывалась степная матель, не та, которая, осыпая снЂгомъ сверху, залЂпляетъ глаза, но не шибко заметаетъ дорогу, а самая страшная, низовая, которая, вырывая снЂгъ съ земли, крутитъ его въ воздухЂ, и съ визгомъ и какимъ-то воемъ носится надъ обширной степью. Черезъ нЂсколько минутъ мы уже не видЂли огней усадьбы. Лошади сперва бЂжали бодро, но скоро кучеръ извЂстилъ, что мы сбились съ дороги, и когда мы раздумали поворотить назадъ, то никто не зналъ какое принять направленіе. Морозъ крЂпчалъ, вЂтеръ измЂнялся безпрерывно. Дамы не много трухнули, тЂмъ болЂе, что въ это время по степямъ обыкновенно рыскаютъ стаи волковъ, а нЂсколько дней назадъ, какъ нарочно, мы проведи вечеръ въ разсказахъ о подоб-/16/ныхъ приключеніяхъ. ДЂлать было нечего; рЂшились пуститься на волю судьбы съ надеждой, что прибьемся куда нибудь, если не заберемъ вправо отъ почтовой Кіевской дороги. Кучеръ нашъ Ђхалъ небольшой рысью; В. А., уснувшій въ своей кибиткЂ, не слыхалъ ничего происходившаго, а его возница старался только не отстатъ. Мятель усиливалась. Мы съ Т. Г. предлагали дамамъ обычное средства пристать у какой нибудь скирды сЂна, развесть огонь и грЂться до утра; но дамы и слышать не хотЂли, надЂясь, что какъ нибудь добьемся. При свЂтЂ спички, которую удалось мнЂ зажечь въ шапкЂ, посмотрЂлъ я на часы. Было за полночъ. А мы выЂхали часовъ около 7.... и ни признака жилья, ни собачьяго лая, столь отраднаго путнику, сбившемуся съ дороги.

Дамы начали было ободряться при мысли, что одЂтые тепло, мы не замерзнемъ, что съ полуночи волки не такъ уже бродятъ, и мало по малу пошли разсказы. Т. Г. запЂлъ «Ой не шуми луже!» мы начали ему вторить.... Но тутъ ураганъ разразился съ ужасной силой, лошади остановились, пЂсня наша замолкла, и вой порыва, пронесшагося мимо, показался намъ воемъ голодныхъ волковъ. Кибитка В. А. чуть не наЂхала на насъ. Лошади ни съ мЂста. Мы врЂзались въ сугробъ, какіе обыкновенно образуются во время мятели по низменностямъ. Общими силами вытащили мы санки и снова поЂхали шагомъ.

— А що, Тарасе? спросилъ я, усаживаясь весь въ снЂгу на свое мЂсто.

А онъ въ отвЂтъ запЂлъ мнЂ строфу изъ запорожской пЂсни.

Ой которі поспішали, —

Ті у Січи зімували,

А которі зоставали, —

У степу пропадали.

Отчаяніе начало овладЂватъ нашими спутницами, и много надо было усилія Шевченку успокоить ихъ. Онъ началъ импровизировать «Мятель» и сложилъ нЂсколько строфъ, которыя однакоже разнеслись вслЂдъ за порывами бури, по-/17/тому что впослЂдствіи ни онъ, ни мы не могли ихъ вспомнить. Кажется, что у меня уцЂлЂли нЂкоторые отдЂльные стихи, но не привожу изъ боязни, чтобы не вмЂшалась какая нибудь строчка собственнаго сочиненія. Знаю только, одинъ куплетъ выражалъ мысль, что козакамъ и умирать было бы хорошо въ общест†такихъ милыхъ спутницъ.

Мы подавались впередъ, рЂшительно не зная отправленія, но чЂмъ далЂе, тЂмъ съ большей надеждой на спасеніе, потому что близко было къ разсвЂту.... Наконецъ, дамы наши усмотрЂли въ сторонЂ огонекъ.... Кончено; спасены. Кучеръ пріударилъ лошадей, которыя, почуявъ близость отдыха и корма, не смотря на изнуреніе, пустились бЂжать рысью, и скоро мы выбрались къ постоялому двору на почтовой Кіевской дорогЂ. Весь фасадъ былъ освЂщенъ, въ окнахъ мелькали тЂни, за воротами слышались возгласы суетившихся извощиковъ. Хотя до дому оставалось не далеко, но мы рЂшились отдохнуть часа два на постояломъ. Рыцарь большаго штофа спалъ какъ убитый! и изъ кибитки его раздавался богатырскій храпъ, который звукоподражалъ завыванію бури разными голосами. В. А. едва разбудили, а когда онъ ввалился къ намъ въ теплую комнату, то усердно смЂялся, узнавъ, какъ долго мы блуждали и остроумно началъ доказывать, что нЂтъ ничего на свЂтЂ блаженнЂе мочемордія. Скоро представился ему еще случай привести одно доказательство. Когда перезябшія дамы попросили чаю, на постояломъ дворЂ не оказалось его, потому что хозяинъ держалъ только самоваръ, предоставляя проЂзжимъ возить съ собою припасы; за то водки было сколько угодно. Но я досталъ чаю у какой-то проЂзжей барыни, которой разсказалъ наше приключеніе, и два часа, проведенные нами до разсвЂта въ корчмЂ, принадлежатъ къ однимъ изъ пріятнЂйшихъ въ моей жизни. Мы ихъ вспоминали не разъ съ Шевченкомъ.

Но сошлись мы съ Т. Г. тЂснЂе въ 1846 г. Однажды неожиданно заехалъ онъ ко мнЂ передъ масляницей — блЂдный и съ обритою головою по случаю недавней горячки. Тогда онъ постоянно носилъ черную бархотную шапочку. Я и не зналъ, что онъ больной въ нЂсколькихъ верстахъ лежалъ въ П. уЂздЂ. Во время болЂзни Шевченко написалъ много стихо-/18/твореніи. Въ этотъ и послЂдній разъ — онъ заЂхалъ ко мнЂ въ Исковци съ цЂлью пригласить меня сопутствовать ему по Малороссіи: онъ располагалъ срисовыть древнюю утварь по церквамъ и монастырямъ, а для меня какое бы то ни было путешествіе сдЂлалось необходимостыо. На этотъ разъ мы разсчитывали Ђхать въ Черниговъ на короткое время, а оттуда въ Кіевъ. Мы тотчасъ же составили планъ отправиться въ Л. на ярмарку, потомъ посЂтить НЂжинъ, дорогой для меня по воспоминаніямъ. Въ Л. съЂхалось много помЂщиковъ, приглашеніямъ не было конца, но мы отдЂлались и выЂхали прямо въ НЂжинъ, который тоже развернулся на масляницЂ. Но здЂсь я не могу не занести одного факта. Въ то время какъ въ Пр... перепрягали намъ лошадей — это было ночью — въ сосЂдней улицЂ случился пожаръ. ГорЂла убогая лачужка. Народъ сбЂгался, но тушили и помогали преимущественно Евреи, потому что въ лачугЂ жилъ ихъ единовЂрецъ. Мы прибЂжали на пожаръ въ свою очередь, и Т. Г. бросился спасать имущество погорЂльцевъ. Онъ на равнЂ съ другими выносилъ разный хламъ и по окончаніи держалъ рЂчь къ христіанскому населенію, которое какъ то неохотно дЂйствовало на томї основаніи, что «горЂлъ жидъ.» При всей нелюбви своей къ этому племени, что неудивительно было тогда не только въ простомъ УкраинцЂ, слышавшемъ еще отъ живыхъ свидЂтелей о поступкахъ Евреевъ за ДнЂпромъ, но и въ высшихъ классахъ общества, Шевченко горячимъ словомъ упрекалъ предстоявшихъ въ равнодушіи, доказывая, что человЂкъ въ нуждЂ и бЂдЂ, какой бы ни былъ націи, какую ни исповЂдывалъ бы религію, дЂлается намъ самымъ близкимъ братомъ.

ПріЂздъ Шевченка въ НЂжинъ не могъ остаться тайною. Двери наши не затворялись; въ особенности насъ посЂщали студенты и въ числЂ ихъ Н. В. Гербель, бывшій тогда въ послЂднемъ курсЂ. Въ четвергъ мы отправились въ собраніе. Тутъ случилось маленькое происшествіе. Кто-то изъ начальствующихъ лицъ не хотЂлъ было впустить Шевченка на томъ основаніи, что послЂдній былъ въ бархатной шапочкЂ, но щекотливому сему мужу объяснили, что Т. Г., въ какомъ бы ни былъ костюмЂ — дЂлалъ честь своимъ посЂщеніемъ. /19/ Поэтї много смЂялся этому приключенію. На другой день мы все разїЂзжали по гостямъ, и тогда же онъ написалъ Гербелю въ альбомъ четыре стиха изъ одной своей пьесы:

За думою дума роемъ вылітае,

Одна давить душу, друга роздирае,

А третяя тихо, тихесенько плаче,

У самому серці, може й Богъ небачить.

Надобно сказать, что Шевченко кромЂ поднЂйшаго безкорыстія — не любилъ и даже боялся всевозможныхъ денежныхъ разсчетовъ, и если ему случалось сходиться съ кЂмъ нибудь и быть нЂкоторое время вмЂстЂ, — онъ отдавалъ товарищу свои деньги и просилъ избавить его отъ всЂхъ житейскихъ заботъ. Когда мы выЂхали изъ Л. онъ отдалъ мнЂ свою кассу, которая, какъ и моя, была не въ блистательномъ положеніи, но при умЂренной жизни намъ должно было хватить денегъ по ма мЂсяцъ. Признаюсь, что я и самъ небольшой мастеръ обращаться съ деньгами, но какъ то болЂе Шевченка боялся за истощеніе нашихъ средствъ, и потому, принявъ на себя казначейскую обязанность, началъ нЂкоторымъ образомъ скупиться, въ особенности не выходить изъ бюджета, составленнаго на масляничныя увеселенія. Тарасъ одобрилъ мой планъ, и мы жили довольно разсчетливо по нашему крайнему разумЂпію. Какь теперь помню, проснулись мы въ субботу довольно рано, и пока не являлись гости и намъ не предстояло еще отправляться къ знакомымъ, я хотЂлъ пойдти въ лавки купить нЂкоторые припасы, потому что мы рЂшились выЂхать послЂ бала въ Черниговъ и такимъ образомъ заключить масляницу. Выходя изъ дому, я просилъ Шевченка приготовить чай.

— Не хочецця мині уставать, проговорилъ онъ — щось я утомився, такъ бы и кабанувавъ цілісенькій день. Нехай приносятъ самоваръ, а прийдешъ самъ и зробишъ чаю (*).

(*) Не хочется мнЂ вставать: что-то утомился я, такъ и валялся бы цЂлый день. Пусть приносятъ самоваръ, а придетъ, самъ приготовить.

Я согласился и вышелъ. /20/

Возвращаюось минутъ черезъ двадцать. Т. Г. былъ одЂтъ. За столомъ сидЂлъ какой-то юнкеръ, пилъ чай и подливалъ себЂ въ стаканъ рому изъ графинчика, поданнаго услужливымъ номернынъ.

— Отъ намъ Богъ и гостя пославъ, сказалъ мнЂ Шевченко.

Юнкеръ счелъ нужнымъ мнЂ отрекомендоваться. Къ намъ часто являлись посЂтители, но при взглядЂ на послЂдняго у меня возникло какое-то темное подозрЂніе, что посЂтитель этотъ былъ привлеченъ не собственно желаніемъ познакомиться съ украинскимъ поэтомъ, а съ другой цЂлью. Но я старался быть какъ можно привЂтливЂе. Юнкеръ разсказалъ нЂсколько анекдотовъ давно уже извЂстныхъ, и когда не оказалось болЂе рому, онъ громко кликиувъ номернаго, приказалъ подать еще графинчикъ. МнЂ это не понравилось, и смущалъ меня не лишній полтинникъ, но перспектива сообщества съ неизвЂстнымъ господиномъ, который съ окончаніемъ второй порціи рома могъ сдЂлаться невыносимымъ. Напившись чаю, юнкеръ отозвалъ Шевченка въ сторону и что-то шепталъ минуты двЂ, потомъ раскланялся и вышелъ.

— Дай мині три карбованця, (рублл) сказалъ мнЂ несмЂло Тарасъ, смотря на меня съ своей добродушной улыбкой, и по лицу видно было, что онъ готовъ разсмЂяться.

— ВЂроятно тому? спросилъ я тихо, указывая на дверь.

Онъ махнулъ рукою. Я досталъ денегъ. Шевченко взялъ шапку и вышелъ. Возвратясь, онъ разсказалъ мнЂ, что юнкеръ, войдя къ намъ въ № и отрекомендовавшись, признался ему, что проигралъ казенныя деньги и просилъ одолжить ему пять рублей, не пополнивъ которыхъ, онъ могъ ожидать большихъ непріятностей. Т. Г. по мягкосердію тронулся его положеніемъ какъ молодаго мальчика и обЂщалъ помочь, пригласивъ напиться чаю. Но когда гость, осушивъ графинчикъ рому, потребовалъ другой, то, не смотря на это похвальное служеніе Бахусу, Тарасъ рЂшился уменьшить пожертвованіе и далъ три рубля, примолвя мнЂ только шутливо, чтобъ я не разсказалъ В. А. З—му, который могъ обидЂться за такое равнодушіе къ истинному мочемордію. Онъ никогда не отказывалъ просящимъ, и бывали вре-/21/мена, когда у насъ общій капиталъ понижался до нЂсколькихъ гривЂенъ, Т. Г. бралъ всегда мелкую монету для раздачи милостыни. Участье къ нуждамъ и бЂдЂ другихъ приводило его иногда къ самымъ наивнымъ сценамъ, и это еще болЂе располагало каждаго къ его личности. Иногда впрочемъ послЂ наглаго обмана, вытаскивавшаго у- него послЂднія деньги, онъ сердился и давалъ слово быть осмотрительнЂе; но какая нибудь новая попрошайка, искусно скорченная мина, жалобный голосъ, и Тарасъ не выдерживалъ. РазумЂется, уважая подобное направленіе, я никогда не говорилъ ему объ этомъ, потому что не производить же слЂдствія — стоитъ или не стоитъ подать милостыню; но многіе знакомые изъ участія совЂтовали Шевченку беречь свои финансы.

— Я и самъ знаю, отвЂчалъ онъ, та нехай лучше тричі одурять мене, а все таки у четверте подамъ тому, хто справді не бачивъ може шматка хліба (*).

(*) Я самъ знаю, но пусть лучше три раза обманутъ меня, а все таки въ четвертый подамъ тому, кто дЂйствительно не видалъ, можетъ быть, куска хлЂба.

Мы въ НЂжинЂ не скучали, но, не смотря на всеобщее радушіе, на присутствіе прелестной М. С. К., извЂстной тогда красавицы въ Малороссіи, кружившей всЂмъ головы, рЂшились оставить городъ, въ которомъ не было дЂла, и поселиться въ ЧерниговЂ, гдЂ имЂлись въ виду интересныя древности. ПослЂ бала, въ субботу, полусонные выЂхали мы изъ НЂжина и прибыли на другой день подъ вечеръ въ Черниговъ. Надремавшись въ дорогЂ, мы уже не ложились спать, а пообЂдавъ, отправились въ благородное собраніе, гдЂ съ утра еще собрались на folle journée. Намъ чрезвычайно интересно было войдти въ общество, гдЂ не предвидЂлось ни души знакомой, и Тараса въ особенности занимала мысль — не пристанетъ ли къ нему кто нибудь за шапочку. Никто однакоже не присталъ, я неожиданно встрЂтилъ двухъ старыхъ товарищей, и скоро вЂсть о ШевченкЂ разошлась по залЂ. Но Т. Г., познакомясь съ нЂсколькими своими почитателями, вскорЂ уЂхалъ, и они гдЂ-то провожали масля-/22/ницу: Я оставался въ собраніи до конца. Общество было не большое, но пріятное, за исключеніемъ немногихъ личностей, которыя обыкновенно водятся во всЂхъ городахъ и служатъ необходимой принадлежностью каждаго собранія. На другой день я проснулся первый, не думая будить товарища, сдЂлалъ себЂ чаю и не помню уже отчего — мнЂ пришла фантазія описать въ стихахъ вчерашній балъ, давъ названіе цвЂтовъ и растеній всему прекрасному полу. Когда проснулся Шевченко и я прочелъ ему свое стихотвореніе, оно понравилось ему до того, что заставивъ меня повторить, онъ тотчасъ же присЂлъ къ столу, взялъ карандашъ и на поляхъ сдЂлалъ иллюстрацію, сколько могъ запомнить иную личность. РазумЂется, сходства не было, потому что въ часъ времени не могъ же онъ разглядЂть незнакомыхъ физіономій; но было много комизма въ фигурахъ иныхъ растеній, особенно смЂшно вышли — капуста, піонъ, морковь и т. п. Т. Г. необыкновенно усердно занялся дЂломъ и принялъ его близко къ сердцу.

— Ось знаешъ що, сказалъ онъ, ось перепиши — лишень на чисто и зоставь мині більшъ місця — я горненько иллюструю (*).

(*) Знаешь ли что, перепиши-ко на бЂло, да оставь мнЂ побольше мЂста, — я хорошенько иллюструю.

Пока онъ пилъ чай, я переписалъ стихотвореніе, а къ обЂду была готова мастерская иллюстрація, которая долго сехранялась у меня, но въ прошломъ году утрачена вмЂстЂ съ другими интересными для меня бумагами.

Проведя вечеръ у новыхъ знакомыхъ, Шевченко на другой день поЂхалъ въ Троицкій монастырь къ преосвященному просить позволенія срисовать древнюю утварь, но скоро возвратился, получивъ разрЂіиеніе приступить съ четверга — непомню уже вслЂдствіе какой причины. Насъ посЂтили нЂсколько человЂкъ, и одинї изъ нихъ, замЂтивъ уголокъ иллюстрированнаго бала, вытащилъ его изъ подъ бумагъ и прежде чЂмъ я успЂлъ замЂтить это — началъ читать вслухъ. Скрываться не предстояло возможности. Въ стихотвореніи не имЂлось ничего оскорбительнаго, а тЂмъ болЂе не было /23/ выставлено ни одного имени, при томъ же въ концЂ второй недЂли мы собирались выЂхать изъ Чернигова, и волей неволей нЂсколькимъ человЂкамъ сдЂлались извЂстными наши невинныя продЂлки. РазумЂется, все находили забавнымъ, кое-что вЂрнымъ, въ особенности хвалили мастерской карандашъ, и тутъ же мы узнали многія интересныя подробности. Т. Г. напомнилъ однакоже посЂтителямъ украинскую пословицу «своя хата покришка», которой есть равносильная и на русскомъ: «изъ избы сору невыносить». Намъ дали слово. Подъ вечеръ къ намъ заЂхалъ одинъ изъ этихъ господъ и убЂдительно началъ просить позволенія взять на полчаса листокъ съ тЂмъ, чта кромЂ его жены никто не увидитъ. Мы подумали; потомъ, рЂшивъ, что намъ, какъ перелетнымъ птицамъ, черезъ нЂсколько дней приходилось оставить городъ, можетъ быть, и навсегда, рискнули исполнить желаніе добраго человЂка, показавшаго такое расположеніе и хлопотавшаго объ облегченіи приступа къ занятіямъ для Шевченка. Я отдалъ листокъ.

— А вінъ збреше, сказалъ мнЂ Тарасъ по уходЂ посЂтителя, не самій тільки жінці вінъ іого покаже... Та дармà! (*).

(*) А онъ солжетъ и покажетъ не одной только своей женЂ. Ну да ничего.

ДЂствительно, онъ не ошибся. Листокъ былъ возвращенъ намъ уже на другой день, побывавъ въ нЂсколькихъ домахъ и произведя противоположные эффекты, какъ и надо было ожидать. О послЂдствіяхъ мы скоро были извЂщены, и Т. Г. такъ смЂялся, какъ я рЂдко помню.

— Буде тобі, говорилъ онъ мнЂ, якъ росходятця морква та капуста.

Надобно же было случиться, что въ ЧерниговЂ, во-первыхъ, нашлось довольно древностей, которыя нужно было срисовать, во-вторыхъ, Шевченко получилъ просьбы снять нЂсколько портретовъ. Такимъ образомъ неожиданно остались мы въ городЂ, въ которомъ по нескромности одного индивидуума, часть общества была вооружена противъ насъ и хотя, повторяю, ни въ стихотвореніи, ни въ иллюстраціи небыло ничего оскорбительнаго, однако положеніе наше не могло назваться спокойнымъ, если принять во вниманіе, что /24/ въ небольшомъ городЂ все общество постоянно собиралось вмЂстЂ. Сперва мы рЂшились было жить анахоретами, но приглашенія были такЂ искренны и въ нЂкоторыхъ домахъ принимали насъ такъ радушно, что, очертя голову, мы начали появляться въ черниговскомъ свЂтЂ. Въ двухъ домахъ въ особенности часто собирались — у губернатора и губ. предводителя, гдЂ насъ окружали всевозможнымъ вниманіемъ и гдЂ дЂйствительно радушіе и безцеремонный пріемъ всЂхъ и каждаго — были первымъ и главнымъ условіемъ. Небольшой кружокъ былъ оживленъ присутствіемъ пріЂзжаго изъ Петербурга кн. У—ва, который умЂлъ расшевелить провинціальное общество, — и вечера проходили чрезвычайно пріятно. Предоставляю читателю судить о положеніи нашемъ съ Шевченкомъ, когда волей-неволей, представленные нЂкоторымъ изъ цвЂтковъ и растеній, игравшихъ не блистательную роль въ нашемъ иллюстрированномъ стихотвореніи, мы должны были играть съ ними въ petits jeux и выдерживать легкіе намеки не весьма пріятнаго для насъ свойства. Это было однакожъ ничего; но намъ жутко пришлось отъ двухъ сестеръ, которыхъ назвалъ я тепличными высокомЂрными розами, и которыя, къ стыду моему, оказалисъ милыми и образованными дЂвушками. Обладая тактомъ и по совЂту матери, онЂ не только не показывали вида недовольства отъ нашей шутки, напротивъ обращались съ нами ласково и съ необыкновенной любезностью. Возвратясь какъ-то домой съ одного очень пріятнаго вечера, Шевченко началъ, нераздЂваясь, молча ходить по комнатЂ и на вопросъ мой — что съ нимъ? отвЂчалъ:

— Лучче бъ этті дівчата вилаяли насъ на усі бокі. (*)

(*) Лучше эти дЂвушки выбранили бы насъ, какъ знали.

И мы послЂ небольшаго совЂщанія рЂшились Ђхать къ этому семейству и чистосердечно покаяться въ своемъ прегрЂшеніи. Но по странному настроенію судьбы, мать этого семейства предупредила насъ и прислала просить Тараса и меня пріЂхать къ ней запросто обЂдать. Шевченко получилъ заказы сдЂлать портреты обЂихъ барышень, и: всЂ непріязненныя отношенія были кончены. /25/

Въ это же время познакомился съ нами и бывалъ у насъ С. С. Громека, тогда еще подпоручикъ какого-то пЂхотнаго полка. Окончивъ занятія въ ЧерниговЂ, Т. Г. уЂзжалъ къ дружески знакомому семейству Л.... въ Седневъ, гдЂ и работалъ, а я оставался въ Черниго†и собиралъ до окружностямъ этнографическія замЂтки. Потомъ я заболЂлъ. Шевченко пріЂхалъ и прожилъ со мною, пока мнЂ сдЂлалось лучше. Тогда же онъ снялъ съ меня превосходный портретъ карандашемъ, и снова отправился въ Седневъ, а я послЂ Θоминой уЂхалъ въ Кіевъ. У меня въ тетради осталась пЂсня, написанная его рукою. Она напечатана въ 3-мъ номерЂ «Основы», но уже по другой редакціи. Вотъ какъ вылилась она у Шевченка:

Не женися на багатій

Бо вижене зъ хаты, Не женися і на убогій,

Бо не будешъ спати.

Оженись и вольній волі

На козацькій долі —

Яка буде, така й буде —

Чи гола, то й гола.

Та ніхто не докучае

И не розважае,

Чого болить и де болить

Ніхто не спитае...

У двохъ кажуть и плакати

Мовъ лечше ніначе, —

Не потурай! легше плакать

Якъ ніхто небачить.

Когда Шевченко возвратился изъ Седнева, мы встрЂтили его стараго товарища, художника Сажина и скоро поселились всЂ вмЂстЂ на КрещатикЂ, въ улицЂ, называемой «Козине Болото».

ЗдЂсь началась новая жизнь съ чрезвычайно-поэтической обстановкой. Шевченко задумалъ снять всЂ замЂчательные виды Кіева, внутренности храмовъ и интересныя окрестности. Сажинъ взялъ на себя нЂкоторыя части, и оба художника пропадали съ утра, если только не мЂшала погода. Я /26/ отправлялся то къ знакомымъ профессорамъ, то розыскивалъ старинныя книги, то ходилъ на ДнЂпръ къ рыбакамъ и Ђздилъ на лодкЂ, то искалъ интересныхъ встрЂчъ съ богомольwами, которыхъ десятки тысячъ стекаются въ Кіевъ лЂтнею порою. Ничего не бывало пріятнЂе нашихъ вечеровъ, когда, возвратясь усталые домой, мы растворяли окна усаживались за чай и передавали свои дневныя приключенія. Когда Шевченко рисовалъ внутренность коридоровъ, ведущихъ въ ближнія и дальнія пещеры, я сопутствовалъ ему съ цЂлью изучить любопытныя группы нищихъ, занимавшихъ иногда большую половину коридоровъ и имЂвшихъ какъ бы свои привилегированныя ступеньки. При странномъ освЂщеніи, въ которомъ полумракъ галерей, обсаженныхъ деревьями прерывался вдругъ потокомъ свЂта и яркій треугольникъ прорЂзывалъ наискось часть коридора, группы калЂкъ съ оригинальными лицами, съ лохмотьями и умоляющими голосами — этимъ особеннымъ нищенскимъ речитативомъ — представляли чрезвычайно своеобразное зрЂлище. НЂсколько мЂдныхъ грошей пріобрЂтали намъ расположеніе этой шумной и оборванной толпы, въ голосЂ которой, мимо грязи, отвратительнаго уродства, иногда пріобрЂтеннаго нарочно изъ корысти, мимо порочныхъ наклонностей, встрЂчались индивидуумы, драгоцЂнные для художника и вообще для наблюдателя. Но извлекать пользу изъ встрЂчъ съ жалкимъ человЂчествомъ, надо было умЂючи. У нищихъ существуютъ или, по крайней мЂрЂ, существовали свои ассосіаціи, и въ извЂстномъ кружкЂ все зависЂло отъ атамана или старшины, который обращался деспотически съ своими собратами. Одинъ слЂпой старикъ звЂрскаго вида, но умЂвшій скорчить самую постную физіономію, гудЂвшій какъ бочка въ минуты гнЂва и чуть не пищавшій, когда канючилъ у прохожихъ, — предводительствуя небольшой толпой нищихъ, больно колотилъ ихъ огромной палкой, не разбирая праваго и виноватаго. Особенно это случалось въ тЂ часы, когда отойдутъ обЂдни, а до вечерень еще времени много. Мы, бывало, часто спрашиваемъ у нищихъ, зачЂмъ они терпятъ такого забіяку, но намъ отвЂчали: пусть уже дерется, не долго осталось, на Моковея (1 августа), выберемъ другаго. Атаманъ /27/ этотъ, по словамъ его товарищей, негодился въ городЂ, но въ деревняхъ съ нимъ было любо, потому что онъ имЂлъ обширное знакомство. Тараса поразила его физіономія, и онъ снялъ съ него портретъ. Но дЂйствительно, лицо это было исполнено такой подлости и отверженія, что Шевченко, минутъ черезъ пять по окончаніи, разорвалъ его на части.

— Се такий супесъ, что за шагá заріже чоловіка, дарма що сліпий (*).

Онъ много набрасывалъ фигуръ, и я не знаю, куда дЂвались эти очерки.

По временамъ однакожъ на Шевченка нападала лЂнь, и онъ такъ бывалъ радъ дождливымъ днямъ, что не вставалъ съ постели и читалъ или новые журналы, или необходимыя ему историческія сочиненія, доставать которыя лежала обязанность на мнЂ. Но случалось, что онъ пропадалъ изъ дому сутокъ по двое и это меня безпокоило, потому что общей кассой завЂдывалъ я, а онъ никогда не бралъ съ собой больше двугривеннаго, изъ которыхъ часть употреблялъ на продовольствіе, а остальное раздавалъ бЂднымъ. Случалось, что онъ заходилъ далеко въ окрестности, но иногда встрЂчалъ кого-нибудь изъ знакомыхъ и пировалъ съ ними. Онъ не любилъ никакихъ разспросовъ.

Собственно о своемъ костюмЂ онъ заботился очень мало, такъ что надобно было надоЂдать ему, если предстояла необходимость заказать какія-нибудь вещи. На деревенскихъ помЂщичьихъ балахъ онъ не слишкомъ церемонился, но въ Кіе†другое дЂло. Было у насъ нЂсколько знакомыхъ изъ высшаго круга. Вотъ иной разъ съ утра Т. Г. и говоритъ, что, поработавъ хорошенько, не мЂшало бы вечеркомъ пойдти куда-нибудь въ гости. Я такъ и прилажу и ожидаю. Возвратится Тарасъ.

— А не хочецця мині натягать оттого фрака, щобъ вінъ слизъ (**).

(*) Это такой злодЂй, что за грошъ готовъ зарЂзать человЂка, даромъ, что слЂпъ.

(**) А не хочется мнЂ натятивать фрака, чтобъ онъ пропалъ.

— Такъ и не надо. /28/— А можебъ піти запросто.

— Я вижу, что тебЂ не хочется, — ну и посидимъ дома.

— А справді! Ходімъ лучче на Дніпро, сядемъ де небудь на кручі и запіваемъ (*).

И нерЂдко вмЂсто чиннаго салона мы отправлялись къ ДнЂпру, садились на утесъ и при видЂ великолЂпной панорамы пЂли пЂсни или думали каждый свою думу. Но случаалось, — посЂщали и такъ называемые аристократическіе дома, гдЂ Шевченка принимали съ уваженіемъ, но гдЂ народный поэтъ тяготился присутствіемъ чопорныхъ денди и барынь, и раза два только я помню его разговорчивымъ и любезнымъ въ этомъ обществЂ. Никогда не забуду, какъ однажды, сидя въ довольно большомъ кругу за чаемъ, онъ подошелъ ко мнЂ ж спросилъ шопотомъ:

— Аже отто ромъ?

— Ромъ.

— Дивись же, ні одинъ сучий синъ не всипà (не наливаетъ).

— Да.

— Знаетъ же и я не питиму.

— Почему же и не подлить немного.

Въ это время хозяйка пододвинула ему флаконъ.

— Тарасъ Григорьичъ, не угодно ли съ ромомъ.

Тарасъ посмотрЂлъ на меня.

— Дякувать! Душно, сказалъ онъ (**).

(*) И въ самомъ дЂлЂ. Пойдемъ лучше на ДнЂпръ, сядемъ гдЂ-нибудь на утесъ и запоемъ.

(**) Благодарю! Жарко.

ЗдЂсь была одна интересная особа и Шевченко увлекался разговоромъ. Держалъ себя онъ въ общест†свободно и съ тактомъ и никогда не употреблялъ тривіальныхъ выраженій. Это замЂтили даже и многія барыни. Когда мы вышли на улицу, ночь была лунная, и вЂтеръ едва шевелилъ вершины серебристыхъ тополей, которыми такъ изобилуютъ нЂкоторыя части Кіева. Шевченко предложилъ пройдтись дальнимъ путемъ, т. е. чрезъ Липки къ саду, и мимо костела подняться на Старый Кіевъ. /29/— На чортоваго батька вони ставлять оттой ромъ, коли и губъ ніхто не умочить, молвилъ Шевченко и засмЂялся. Сказано паны — у іхъ усе на показъ тільки (*).

— Напрасно ты церемонишься.

— Ні, не люблю я у такій бéседі ні чарки горілки, ні шмотка хліба (**).

Зато любилъ онъ простоту семейнаго быта, и гдЂ принимали его не пышно, но искренно, онъ тамъ бывалъ необыкновенно разговорчивъ, любилъ разсказывать смЂшныя происшествія — не анекдоты какъ покойный Основьяненко, а непремЂнно что нибудь изъ бывалаго, въ чемъ онъ подмЂчалъ комическую сторону. У меня въ Кіе†жили родные, небогатые люди, но считавшіе за удовольствіе принять гостя, чЂмъ Богъ послалъ. У тетушки въ особенности подавали превосходный постный обЂдъ, какого дЂйствительно не найдти и у самаго дорогаго ресторатора. По старосвЂтскому обычаю старики соблюдали всЂ посты, и въ одну изъ середъ или пятницъ познакомилъ съ ними Шевченка. Насъ, разумЂется, не отпустили безъ обЂда. Вся обстановка уже показала Т. Г., что насъ не ожидали никакія церемоніи. Старикъ дядя, коренной Полтавецъ, помнилъ всЂ малЂйшіе обычаи родимаго гостепріимства и произнеся извЂстную фразу «по сій мові, будьмо здорови» выпилъ прежде самъ рюмку настойки, а потомъ предложилъ гостю. Это очень понравилось послЂднему, и онъ принимаясь за рюмку, проговорилъ свою обычную поговорку:

— Якъ то ті пьяниці пьють отцю погань, нехай уже ми люде привичні (***).

(*) ЗачЂмъ они ставятъ этотъ ромъ, когда никто и губъ не замочитъ. ИзвЂстно паны — у нихъ все только для показу.

(**) НЂтъ, не люблю я въ такомъ обществЂ, ни рюмки водки, ни куска хлЂба.

(***) Какъ то эти пьяницы пьютъ такую гадость, пусть уже мы люди привычные.

Но когда Т. Г. съЂлъ нЂсколько ложекъ борщу, онъ не утерпЂлъ не признаться что если и Ђлъ подобный борщъ, то вЂроятно очень давно, да и врядъ ли когда случалось пробовать. Борщъ этотъ былъ съ сухими карасями, съ свЂжей капустой /30/ и какими то особенными приправами. Подали потомъ пшенную кашу, вареную на роковой ухЂ съ укропомъ, и Шевченко совершенно растаялъ. Старики утЂшались, что могли доставить удовольстіе такому дорогому гостю, а онъ отъ маловажнаго, по видимому, обстоятельства — пришелъ въ необыкновенно хорошее расположеніе духа, и мы просидЂли, и думаю, за столомъ часа три. ПослЂ того нЂсколько разъ по желанію Шевченка мы ходили обЂдать въ постные дни къ старикамъ, только бывало я заранЂе предварю тетушку и постный борщъ удавался, какъ нельзя лучше. Даже нынЂшнею зимою въ ресторанЂ Вольфа напомнилъ онъ мнЂ какъ-то о нашихъ постныхъ обЂдахъ на КрещатикЂ.

Во время прогулокъ онъ говорилъ мнЂ, что хотЂлось бы ему написать большую картину. По его словамъ и мысль у него шевелилась и планъ иногда не ясно мелькалъ въ вооббраженіи; но Шевченко сознавалъ самъ, что родился болЂе поэтомъ, чЂмъ живописцемъ, потому что во время обдумыванія картины «хто іого зна — відкіль несецця, несецця пісня, складаюцця стихи, дивись уже и забувъ про що думавъ, а мерщій запишешь те що навіялось» (*).

(*) Кто его знаетъ, откуда несется, несется пЂсня, складываются стихи, — смотри уже я позабылъ, о чемъ думалъ, и поскрЂе запишешь то, что навЂялось.

Любилъ онъ и уважалъ природу. Блуждая съ нимъ по лЂсамъ надъ Сулой и СлЂпородомъ, мы бывало просиживали у норки какого нибудь жучка и изучали его незатЂйливые нравы и обычаи. Большое удовольствіе доставляли Шевченку крестьянскія дЂти, которыя въ деревняхъ обыкновенно цЂлые дни проводятъ на улицЂ. Т. Г. не разъ садился къ нимъ въ кружокъ и, ободривъ пугливое общество, разсказывалъ имъ сказки, пЂлъ дЂтскія пЂсни, которыхъ зналъ множество, серьезно дЂлалъ пищалки и вскорЂ пріобрЂталъ привязанность всЂхъ ребятишекъ. Никогда не забуду одного приключенія. Ушелъ онъ какъ-то рано рисовать развалины Золотыхъ Воротъ, возлЂ которыхъ въ то время неотстраивалась еще эта часть города, и сказалъ, что возвратится вечеромъ. Золотыя Ворота были близко отъ нашей квартиры. Я полу-/31/чилъ записку, которую насъ приглашали на чай и хотЂлъ увЂдомить Т. Г., чтобъ никуда не зашелъ, потому что у знакомыхъ, куда насъ звали, онъ всегда бывалъ съ удовольствіемъ. Прихожу къ Золотымъ Воротамъ и что же вижу? Т. Г. разостлалъ свой цвЂтной платокъ, на который посадилъ трехлЂтнюю дЂвочку и изъ лоскутковъ бумажки дЂлалъ ей какую-то игрушку. Онъ разсказалъ мнЂ свое приключеніе. Часу въ пятокъ Т. Г. сидЂлъ и работалъ, какъ за валомъ внизу послышался дЂтскій плачъ, на который онъ сперва не обратилъ никакого вниманія. Но плачъ неумолкалъ и становился сильнЂе. МЂсто пустое. Шевченко не выдержавъ, пошелъ по гребню вала и заглянулъ въ низъ. Во рву сидЂло дитя и жалобно плакало. ВозлЂ ни души, лишь нЂсколько телятъ паслись въ отдаленіи. Онъ пробЂжалъ шаговъ двадцать, — никого. Нечего дЂлать, надо было спуститься и взять ребенка. ДЂвочка перепугалась и заплакала еще сильнЂе. Успокоивъ ее на сколько было можно, Т. Г. понесъ свою находку къ Золотымъ Воротамъ. Ему какъ то удалось забавить ее, но добиться толку не было никакой возможности, потому что дЂвочка лепетала «мама», «няня» и больше ни слова. Давалъ онъ ей бублика (баранокъ), но дитя не могло укусить и все повторяло только «мама», «няня». Т. Г. не зналъ что дЂлать. Два, три прохожихъ постояли, посмотрЂли и не признавали дЂвочки, а ему и не хотЂлось утерять чуднаго освЂщенія и вмЂстЂ жаль было оставить дЂвочку возлЂ себя въ жертву страха и конечно голода. Я пришелъ кстати и тотчасъ же отправился въ сосЂдніе дома, которыхъ было вблизи весьма немного. НигдЂ однакоже не знали дЂвочки. Положеніе становилось затруднительнымъ. Мы рЂшились идти домой и объявить въ полиціи. Я взялъ портфель, Т. Г. ребенка и такимъ образомъ дошли мы до Софійскаго Собора. Молодая женщина въ домашнаемъ костюмЂ, съ испуганнымъ видомъ выбЂжала изъ переулка и увидя насъ бросилась къ намъ на встрЂчу.

— Мати! сказалъ Шевченко и не говоря ей ни слова подалъ ребенка.

Оказалось, что нянька унесла дЂвочку гулять, но вЂроятно встрЂтила на дорогЂ знакомую или знакомаго, хорошенько выпила и завалилась во рву спать, а дитя пошло и пошло /32/ вдоль по канавЂ. Ребенокъ былъ нЂсколько часовъ въ отсутствіи изъ дому. Какая то старушка, проходя подъ валомъ увидЂла пьяную няньку и, не зная, что у нея было дитя на рукахъ, поспЂшила только съ одной новостью. Развязка извЂстна. Возвращаясь домой, Т. Г. смЂялся, какъ бы онъ воспитывалъ дочь, если-бы у дЂвочки не отыскались родители.

Что касается до любви въ тЂсномъ смыслЂ этого слова, то за все время моего знакомства съ Шевченкомъ, я не замЂтилъ въ немъ ни одной привязанности, которую можно было-бы: назвать серьезною. Онъ любилъ женское общество и увлекался, но никогда на долго. Какъ молодые люди, начнемъ бывало объ этомъ разговоръ, и стоило только напомнить ему какое нибудь его увлеченіе, онъ обыкновенно отзывался:

— Ахъ! дурниця! Поки зъ нею балакаю, то буцімъ то щось и ворушицця у серці, а тамЂ и байду-же (*).

Но къ одной особЂ онъ возвратился раза три, т. е. по крайней мЂрЂ раза три при встрЂчЂ съ нею онъ увлекался. Давно, еще въ первыя времена знакомства нашего, онъ долго сидЂлъ возлЂ нея на балЂ и все просилъ у нея на память хоть одинъ голубой цвЂтокъ, которыми отдЂлано было платье. Молодая женщина шутила и путя отказывала. Т. Г. однакоже изловчился и оторвалъ цвЂтокъ. Такъ это и кончилось. Года черезъ два случайно увидЂлъ я у него этотъ знакъ воспоминанія. Т. Г. смЂшался немного.

— Славна молодичка, сказалъ онъ мнЂ — и такà пріятнà, що здаецця й забудетъ, а побачишъ, то зновъ такъ тебе й тягне (**).

(*) Э, вздоръ. Пока съ нею разговариваю, то словно что-то и шевелится въ сердцЂ, а послЂ и ничего.

(**) Славная женщина и такая ласковая, что кажется и забудешь, а увидЂлъ — снова такъ тебя и тянетъ.

Завлекся было на короткое время онъ одной извЂстной красавицей, Которая кружила головы всЂмъ, кто попадалъ въ заколдованный кругъ ея. Увлечеяіе было сильное. Шевченко не на шутку задумывался, рисовалъ ея головку /33/ и нЂсколько разъ сочинялъ стихи. Я всегда былъ радъ, когда кто нибудь ему нравился: благородная натура эта дЂлалась еще художественнЂе, и онъ работалъ тогда съ бóльшимъ рвеніемъ. Скоро однакоже онъ разочаровался относительно красавицы. Пригласила она какъ-то его утромъ — прочесть ей одну поэму и оказала что у нея никого не будетъ, что она желала бы одна насладиться чтеніемъ. Т. Г. исполнилъ ея желаніе. Шелъ онъ къ ней съ какимъ-то трепетомъ. Но какая же встрЂтила его картина? Въ уютной гостиной красавица сидЂла на диванЂ, окруженная студентомъ, гусаромъ и толстЂйшимъ генераломъ — тремя отъявленными своими обожателями и искусно маневрировала по своему, обманывая всЂхъ троихъ, то лаская по очередно надеждою, то приводя въ отчаяніе. Поэтъ смутился, и какъ прелестная хозяина ни атаковала его любезностью — онъ ушелъ съ твердымъ намЂреніемъ никогда не посЂщать красавицы, и сдержалъ свое слово.

Вотъ стихотвореніе, написанное по этому случаю:

Не журюсь я, а неспицця,

Часомъ до півночі,

Усе світять ті блискучі

Твоі чорні очі.

Мовъ говорятъ тихесенько

«Хочь, небоже, раю?

Винъ у мене тутъ у серці»

А серця немае,

Й небуло іего школы,

Тільки шматокъ мняса ...

На щожъ хороше и пишно

Такъ ти росцвілася?

Не журюся, а не спицця

Часомъ и до світа,

Усе думка побивае

Якъ бы такъ прожити,

Щобъ ніколи такі очі

Серця не вразили, /34/

Еще я помню одно увлеченіе въ КіевЂ. Рисуя Лавру и ея подробности, онъ познакомился съ пріЂзжимъ семействомъ богомольцевъ, въ которомъ была очень хорошенькая молодая дЂвушка. По вечерамъ Шевченко началъ пропадать и неговорилъ, гдЂ просиживалъ до полуночи, и такъ какъ у насъ было въ обычаЂ не спрашивать другъ у друга отчета, то я нЂсколько дней не зналъ, что поэтъ увлекается. . На живописной дикой тропинкЂ, ведшей изъ царскаго сада на Подолъ прямо чрезъ скалистый берегъ, я однажды нечаянно увидЂлъ Т. Г. въ незнакомомъ обществЂ, состоявшемъ изъ двухъ старухъ, нЂсколькихъ дЂтей и хорошенькой дЂвушки. ПослЂдняя откинула воаль. РаскраснЂвшееся личико ея, окаймленное свЂтлыми волосами, было замЂчательно. СмЂясь чистымъ, почти дЂтскимъ смЂхомъ, она слушала Т. Г., который опускаясь рядомъ съ нею, разсказывалъ ей должно быть что нибудь забавное. Я подымался въ гору. Т. Г. только спросилъ меня, куда я иду, и сказалъ, что провожаетъ знакомыхъ въ Братскій монастырь. На третій день онъ былъ очень скученъ и признался мнЂ въ своемъ увлеченіи. Незнакомое мнЂ семейство уЂхало уже въ деревню. ДЂвушка эта была за кого-то сговорена и въ сентябрЂ назначили свадьбу. Онъ любилъ женщинъ живаго характера; по его мнЂнію женщинЂ были необходимы пылъ и страсть — «щобъ підъ него земя горіла на три сажні».

Погибшія, но милыя созданья, въ то время неувлекали Шевченка; у него были на этотъ счетъ свои оригинальныя понятія. Онъ не находилъ никакого удовольствіи посЂщать веселые пріюты продажныхъ грацій, хотя никогда не казнилъ ихъ презрительнымъ словомъ. Онъ былъ слишкомъ гуманенъ, и по слабости смотрЂлъ снисходительно, стараясь въ самой грязи найдти хоть крупинку золота. На продажную любовь, на женщину, отдававшуюся страсти, онъ говорилъ, «можно махнуть рукою»; но тайный развратъ, какими бы цвЂтами ни прикрывался, всегда возбуждалъ въ душЂ его неодолимое отвращеніе.

Гуманность его проявлялась въ каждомъ дЂйствіи, въ каждомъ движеніи; на животныхъ даже простиралась у него ласкающая нЂжность. Не разъ защищалъ онъ котятъ и щен-/35/ковъ противъ злостныхъ намЂреній уличныхъ мальчишекъ, а птичекъ, привязаннымъ на своркЂ, покупалъ иногда у дЂтей и выпускалъ на свободу. Мы жили близко базара и я помшо, какъ бывало утЂшается онъ и зоветъ меня къ окну, когда какая нибудь собаченка, утащивъ кусокъ хлЂба или баранокъ, боязливо пробиралась подъ заборонъ. Одна возмутительная сцена чуть не стоила намъ дорого. Въ Кіе†въ то время полицейскіе служители, имЂвшіе обязанность бить собакъ, называемые по мЂстному гицелями, отправляли свое ремесло публично среди бЂла дня на многочисленномъ базарЂ. Они ходили вооруженные длинною палкой съ желЂзнымъ крючкомъ на концЂ и другой короткой дубиной (добивачъ). Поймавъ животное крючкомъ, они оканчивали его дубиной и иногда долго мучили животное. Проходя на «Козье Болото», мы какъ-то разъ попали на подобную сцену. Гицель схватилъ большую собаку за ребро и, не совсЂмъ убивъ ее, тащилъ полуживую между городомъ. Т. Г. вышелъ изъ себя и упрекнулъ живодера. Гицель отвЂтилъ грубо и тутъ же началъ тиранить собаку, которая визжала раздирающимъ образомъ... Шевченко выхватилъ у него дубину... Полтинникъ однакоже уладилъ дЂло; гицель однимъ ловкимъ ударомъ добилъ животное, но Т. Г. долго че могъ придти въ себя отъ волненія.

Къ этой же эпохЂ относится наше знакомство съ г. Аскоченскимъ, нынЂ редакторомъ слишкомъ извЂстной «Домашней БесЂды», а тогда экс-профессоромъ духовной академіи, воспитателемъ генералъ-губернаторскаго племянника и поэтомъ: такъ по крайней мЂрЂ нЂкоторые называли его въ КіевЂ. Редакторъ «Домашней БесЂды» не обнаруживалъ тогда духовной нетерпимости и не предавалъ еще анаθемЂ всего свЂтскаго и современнаго, какъ дЂлаетъ это въ настоящее время, но, настроивъ лиру свою на элегическій тонъ, бряцалъ по ней весьма чувствительныя пЂсни. Сей мужъ, карающій сурово все живое и мыслящее, смотрящій на произведенія искусствъ сквозь мутные очки средневЂковаго аскетизма, горячо вступающійся за юродиваго Ивана Яковлесича, читалъ намъ свои стихотворенія, выражавшія земныя втрасти и, надо отдать ему справедливость, необнаруживалъ /36/ стремленія, которое могло бы обличить въ немъ будущаго редактора изданія, дЂлающаго стыдъ, не говорю уже литературЂ, но даже печатному станку, передающему его на бумагу. Я упомянулъ объ этомъ потому, что свидЂвшись послЂ долгой разлуки, Т. Г. съ удивленіемъ сказалъ мнЂ:

— А знаетъ ты, що «Домашнюю БесЂду» выдае той самой Аскоченскій, котораго мы знали у Кіеві. Чи мижно було надіятись.

Подъ конецъ нашего пребыванія въ КіевЂ, Шевченко одно время вздумалъ было учиться по французски и вЂроятно при громадныхъ способностяхъ не замедлилъ бы успЂть въ своемъ предпріятіи, — но послЂ охладЂлъ — и объ этомъ не было помину.

Неожиданно мнЂ пришлось уЂхать домой. Когда я объявилъ Шевченку, чго карманъ мой въ жалкомъ состояніи — онъ досталъ денегъ, далъ мнЂ на дорогу и выпроводилъ до ДнЂпра. Прощаясь съ нимъ на мосту, я не зналъ, что разстаемся на долго... Мы свидЂлись ровно черезъ четырнадцать лЂтъ въ сентябрЂ прошлаго года, по моемъ возвращеніи изъ путешествія по югу Россіи. Войдя въ мастерскую Т. Г. въ академіи, я засталъ его за работой: онъ гравировалъ. На вопросъ мой узнаетъ-ли меня, Шевченко отвЂчалъ отрицательно, но сказалъ, что по голосу, кажется, не ошибся и назвалъ меня по имени. Я бросился было обнять его, но онъ замЂтилъ по русски:

— Не подходите — здЂсь вредныя кислоты. Садитесь. Минута эта была для меня чрезвычайно тягостная. Т.Г. постарЂлъ, лицо измЂнилось, но въ глазахъ его блестЂлъ тотъ же тихій свЂтъ мысли и чувства, какого я не могъ забыть послЂ долгой разлуки, Мы поговорили не много. Онъ былъ холоденъ, и хоть нЂсколько разъ оамъ припоминалъ прошедщее, однако не такъ, какъ ожидалось мнЂ отъ этого свиданія... Я ушелъ домой взволнованный и унесъ въ сердцЂ то чувство скорби, какое человЂкъ можетъ вылить или въ жаркихъ слезахъ или вдохновенными стихами. Подобное охлажденіе съ его стороны я приписывалъ долгимъ страданіямъ и рЂшился затаить въ сердцЂ еще одну утраченную надежду, можетъ быть лучшую и послЂднюю въ жизни. /37/ ВскорЂ встрЂтился я съ нимъ у В. М. Б. Шевченко подошелъ ко мнЂ, сказалъ нЂсколько словъ и послЂ на всЂ мои вопросы отвЂчалъ локонически, говоря мнЂ «вы» что и меня заставило обратиться къ этому же мЂстоименію. Я считалъ все конченнымъ между нами, но какъ ни тяжело было мнЂ подобное состояніе, — я далъ себЂ слово избЂгать даже тЂни навязчивости. Черезъ недЂлю встрЂтились мы снова у Б.... Поздоровавшись, мы все время бесЂдовали въ разныхъ кружкахъ. По странному случаю, уходили мы вмЂстЂ и очутилисъ въ передней. Съ лЂстницы сошли молча. У подъЂзда не было извощиковъ.

— Вы до дому направо? спросилъ я.

— Ні піду по Невскому, може зайду до Вольфа.

— Такъ намъ до Невскаго по дорозі.

— Отъ и добре.

Мало по малу Шевченко разговорился. Дойдя до проспекта, я продолжалъ разговаривать и мы очутились у Полицейскаго моста.

— Може зайдемъ у купі (вмЂстЂ)? сказалъ онъ.

— Зайдемъ, отвЂчалъ я.

ПосЂтителей было мало. Т. Г. спросилъ себЂ порцію чего-то, я закурилъ сигару и тутъ онъ самъ съ обычной, прежней откровенностью выразилъ мнЂ причину своей холодности. РазумЂется въ двухъ словахъ я разъяснилъ, въ чемъ дЂло, и съ тЂхъ поръ возвратились наши прежнія отношенія. Въ этотъ памятный для меня вечеръ онъ много и съ особенной любовью говорилъ мнЂ о МаркЂ ВовчкЂ и томъ впечатлЂніи, какое произвели на него первыя «Оповідання».

ПослЂднее мое свиданіе съ Тарасомъ знаютъ читателя «Русскаго Слова».

Въ этомъ очеркЂ я собралъ всЂ факты, сохраненные моею памятью, не стараясь восхвалять такую замЂчательную личность, какъ Шевченко и не скрывая его слабостей. Я далекъ отъ мысли дЂлать изъ дорогаго мнЂ человЂка нЂчто въ родЂ безупречнаго героя, но разсказалъ то, что было въ дЂйствительности, зная его близко и живя съ нимъ въ лучшую эпоху его творческой дЂятельности. Я ничего не утаилъ, ни-/38/чего не прибавилъ, и считаю, что обязанъ былъ писать эту статью такъ, а не иначе.

Ее буду здЂсь касаться его поэтическихъ твореній, которыя пріобрЂли всеобщую извЂстнооть, не смЂю ничего сказать о произведеніяхъ его кисти, потому что я не судья въ этомъ искусствЂ; но не могу не выразить, что желательно было бы видЂть полную и совЂстливую оцЂнку этого замЂчательнаго таланта. О живописи судить есть много спеціалистовъ, а о поэзіи Шевченка долженъ написать правдивое и теплое слово — непремЂнно Украинецъ, потому что русскіе критики, незнакомые съ нашимъ языкомъ и его оттЂнками, по большей части не знающіе быта народа, который описывалъ поэтъ, могутъ впадать въ невольныя ошибки и могутъ назвать невЂрностью то, что просто описано съ натуры. Я говорю это потому, что недавно слышалъ еще упрекъ Шевченку въ сентиментальности, именно за черту, которая съ незапамятныхъ временъ служитъ оличительною чертою украинскаго простолюдина. Упрекъ этотъ сдЂланъ на томъ основаніи, что подобнаго факта критикъ не видЂлъ въ деревняхъ, а между тЂмъ онъ не знаетъ малорусскаго племени. Память Шевченка требуетъ должнаго мЂста поэту въ ряду лучшихъ писателей нашихъ, мЂста, на которое онъ добылъ право сразу, онъ, бЂдный дворовый крестьянинъ, выкупленный участіемъ лучшихъ людей, — но котораго не давали ему критики, а изъ нихъ одинъ даже глумился надъ нимъ съ свойственнымъ ему остроуміемъ. Конечно, оцЂнить сочиненія Шевченка. — дЂло трудное, потому что въ печати явилась, можетъ быть, половина имъ написаннаго, другая — врядъ ли и явится, по крайней мЂрЂ не скоро, бывъ частью разбросана по разнымъ мЂстностямъ, листками въ разныхъ рукахъ, частью утраченная навсегда. Но все же Украинецъ, которому не незнакомы хоть отрывки потерянныхъ стихотвореній, если примется за дЂло съ любовью, можетъ исполнить трудную задачу съ бòльшимъ успЂхомъ, чЂмъ тотъ, кто долженъ писать, руководствуясь неудачными переводами или мнЂніями такъ называемыхъ, знатоковъ или, наконецъ, при помощи неполнаго знанія языка украинскаго и этнографіи. /39/ Друзья покойнаго собрали сумму, выхлопотали разрЂшеніе и повезли прахъ Тараса туда, гдЂ....

Могили

Чорніють якъ гори,

Та про волю нишкомъ въ полі

Зъ вітрами говорять.

А. ЧУЖБИНСКІЙ.

1861. Мая 8.

Петербургъ.

[Чужбинский А. Воспоминания о Т. Г. Шевченко // Русское слово. — СПб., 1861. — Май. — Отдел I. — С. 1-39.]

---

© Сканування та обробка: Максим, «Ізборник» (http://litopys.kiev.ua/)
1.VI.2009

---

  ‹‹     Головна             Переклад